жизни не хватит. Да, и не надо оно тебе. Мне так, кстати, много кто коньяк проспорил! – снова каркающий смех, переходящий в удушье, – любишь меня слушать, Чудовище?
– Люблю.
И я не вру. В его рассказах, действительно, была какая-то особая обволакивающая магия, заставляющая слушателя всё бросить и припасть, жадно проглатывая каждое его слово. В течение дня его постоянно прерывали, отвлекали вызовы то по скайпу, то по телефону, то по всем прочим имеющимся в доме средствам связи, все то и дело хотели его консультации или его совета, который неизбежно превращался в продолжительный рассказ, а я всегда присаживалась неподалёку и внимательно слушала украдкой. А он знал, что я слушаю и старался быть искромётным и обольстительным.
– Тинка. Иди сюда. Да, подойди ты! Смотри: сейчас мне барышня по скайпу будет звонить, хочешь, попрошу, чтоб голая разговаривала? А? Молодая. Актриска. Роль в кино хочет. Звездой хочет стать. Хочешь, скажу, чтоб сиськи тебе показала?
– Да зачем мне её сиськи? У меня и свои есть.
– Да ладно?! Утебя?! Сиськи?! Покажи! Врёшь ты всё, Чудовище. Да, сиськи у тебя роскошные. Да видел я, когда в ванной за тобой подсматривал, – глубоко затягивается, проглатывая дым, и пока выдыхает, уже достаёт следующую сигарету из пачки, – как мне тебя называть? Тинка – плохо. Не нравится. Тамара Сергевна?.. тоже не то.
– Придумай. Ты ж с фантазией, в отличие от меня.
– Тут не поспоришь… дай хоть рассмотрю тебя, – надевает на нос очки и начинает внимательно всматриваться, – госсподи… одета чёрти во что! Как пацан… Штаны дырявые… тьфуй! Арабчонок будешь. Так Пушкина звали, а он бесился, как ему не нравилось. Тоже, сука, бабник был ещё тот. Как ты! И тоже писал хорошо. Легко. Как и ты. Ещё бы логики тебе… Вот, да… с логикой проблемы.
– А у тебя есть любимый художник? – сажусь рядом и открываю ему новую бутылку коньяка.
– Ух, ёлки… Ну, ты и спросила! Любимый… Да каждый по-своему. Картины, они, как дети. Иной раз зацепит и держит… и в душу заглядывает, и радостно, и стыдно одновременно – не обьяснить. Мудаки скупают за бешеные деньги работы известных мастеров, хорошо ещё, если на подлинник нарвутся, а сколько шедевров неизвестных за бесценок вокруг… ШЕДЕВРЫ, Тинка! Возьмёшь её в руки, а она дышит, говорит с тобой, светится. А ещё развесят по стенам по тёмным углам и подсветку эту ещё свою заебенят! Вандалы хуевы. Это вообще… прям яйца отрывать готов за такое. Запомни: масло подсвечивают только пидорасы!
– Почему?
– Просто запомни! Картину нужно смотреть при том освещении, при котором она писалась автором! При дневном если свете работал – обеспечь хорошее дневное освещение, окна, блять, проруби! Если при свече художник писал, сука, со свечой встань и смотри! А то подсвечивают они… ДОЛБОЁБЫ. Что? И жлобы. Любимый… Да, нет любимых и каждый по-своему… Ну, вот, Борисов-Мусатов, например. Такие полутона у него – ебанёшься!.. Мнда… Всё. Иди котлеты ешь, мне поработать надо. Я же должен зарабатывать, чтоб моя девочка ни в чем не нуждалась.
– Я