высказывание поставило Кая в тупик. Как это – он не умеет драться? Да сколько поединков на деревянных мечах он провел, из скольких выходил победителем! Если бы у него сейчас был с собой меч, он бы показал!..
Выслушав мальчика, Танк расхохотался:
– Показал бы!.. Как носом землю пахать! Да рази ж ты не видишь: этот Гилль тебя и с завязанными глазами уложит. Потому как сноровка у него имеется… Ну ладно, вали домой. И я пойду. А то зябнуть начал после кузницы-то. Забегай, если что… Вона я где живу.
Обернувшись, Танк указал мускулистой ручищей на крытую камышом кузницу и низкую хижину, притулившуюся рядом с ней. Из маленького окошка вдруг выглянуло некрасивое рябоватое женское лицо, и Кай первый раз услышал пронзительный голос горбатой Айны:
– Чего ты там рассусоливаешь, орясина! А ну быстро к горну! Господин Карл уж два раза присылал, а у тебя все не готово! Четвертый день, как господин Карл решетки заказал, а он языком стоит мелет непонятно с кем!.. А ну живо!..
Огромный Танк втянул голову в плечи и заторопился.
– Пойду я, ага… Вишь, как она… Дело делать надо…
Вернувшись домой, Кай матушку не застал. А на ворчанье Бабани, что, мол, бандитом растет, в драку лезет, перед добрыми людьми позорит, морду полосует да штаны рвет, а штаны не морда, сами не заживут, их чинить надо, отделался невнятными объяснениями своей невиновности, ничуть, впрочем, не подействовавшими. Когда старуха успокоилась, он попытался расспросить ее о кузнеце и в ответ получил следующее:
– Вот уж истинно – варнак к варнаку тянется! Нашел себе приятеля! Да этот Танк-то самый главный душегуб в округе и есть! Нездешний он, перекати-поле, сам мать-отца своих не знает. Одно название, что кузнец, а на самом деле – разбойник! Он разбойником и был. Сам-то не похвалялся, нечем тут похваляться, понятное дело, добрые люди сказывали. По восточным морям на кораблях плавал, прибрежные города грабил и торговых людей топил. Там и выучился людей калечить!
Кай оторопел. Никак ему не верилось, что добродушный верзила был когда-то морским разбойником. Шрамы у него на груди… Так мало ли где пораниться можно. Врут, поди, деревенские. О том, что болтать и напраслину наговаривать жители Лысых Холмов горазды, мальчик уже по собственному опыту знал. Он и сказал об этом Бабане. Вернее, только начал говорить, старуха так раскричалась, что Каю пришлось прикусить язык.
– Дожила, на старости лет вруньей называют! И кто? Кутенок паршивый, голодранец! Да этот Танк еще лет пять назад шестерых покалечил… Чуть до смерти не убил. Трое через полгода умерли, двое – через год. Один только из тех шестерых посейчас живет – Бад. И у того левая рука с той самой ночи не поднимается. Потому и зовут – Сухоруким. Праздник был! Добрые люди что на праздник делают? Вино пьют, песни поют да шутки шутят. А этот верзила тогда и месяца у нас не прожил, никто его и не знал толком. Не говорил ни с кем – бирюк бирюком. Вот и решили его немного растормошить…
И вышло по рассказу Бабани, что «добрые люди», попив вина и попев песен, возжелали в честь выдавшегося