крылья.
– У тебя сейчас смена?
– Нет, я хотел посидеть в тишине, – Раинер поднял рюкзак, демонстрируя книги, – почитать побольше про рак поджелудочной. Но могу тебя заменить.
Фарах ещё минут десять распинался о том, в каком он долгу перед Мигуоном, переоделся и ускользнул в неизвестном направлении. Клэр, старшая медсестра и банши, встретила Раинера, придерживая очки на кончике носа.
– А где укурыш? – спросила она. Раинер подавил смешок: наивный Фарах.
– Я вместо него, – пояснил Мигуон. Клэр скривила ярко накрашенные губы и пожала плечами.
– Можно подумать, кто-то пустил бы его сегодня за руль.
Пока банши искала накладную для доставки донорской крови, Раинер облокотился на стойку и окинул приёмную взглядом.
Середина буднего дня в клинике имени Святой Бриды выдалась на удивление шумной. Защитники чистоты крови столкнулись с противниками паразитов. По неизвестным причинам, вместо того, чтобы сойтись на почве общей ненависти, банды ополчились друг против друга. У чистокровных оказалось зачарованное ведьмами оружие, и много крови пролилось на улицы.
Наполовину обратившийся оборотень сидел на кушетке, зализывая человеческую руку волчьим языком. Всю простынь залила кровь и заляпала грязь с его куртки. С другого конца белоснежного коридора на волка косился аристократичного вида тип с мертвецки-бледным лицом. Раинер не мог сходу сказать, к кому из бестий относится этот. Куда больше внимание привлекало истекающее кровью плечо – в том месте, где должен был начинаться локоть, остались лишь следы от волчьих клыков и ошмётки рукава пальто.
Медперсонал промчался с каталкой мимо, чуть не задев оборотня. На лежаке извивался и выл нечеловеческим голосом некто, чьё тело выглядело, как огромный ожог. Единственное, что не позволяло существу на каталке умереть от болевого шока – бессмертие. Но даже оно не спасло от разъярённого эфрита.
Раинер отвёл взгляд, представляя, чего ожидать от вечерней смены, и увидел женщину в хиджабе. Вокруг неё вились четверо ребятишек, каждый младше предыдущего. Кроха лет трёх дёргала маму за чёрный подол и глядела непонимающе, готова была вот-вот разразиться громогласным плачем, если на неё так и не обратят внимания.
– Самира, вы слушаете меня? – послышался голос врача, говорившего с женщиной в хиджабе.
Раинер и рад бы не прислушиваться, но каждое слово звучало отчётливо. Клыч20, заговорённый пробивать любую защиту, будь то доспех или магия бессмертного мифа, рассёк эфрита от плеча до середины груди. До этой поры женщина глотала слёзы и крепилась перед детьми, но врач протянул её парные золотые браслеты, единственное, что нашлось в горстке пепла, оставшейся от её мужа. Силы покинули вдову. Вырвались отчаянный вой и рыдания. Раинер вновь отвернулся.
ЭмКей нуждался в едином лидере. В том, кто сплотит всех, сотрёт между ними ту невидимую, но нерушимую грань, покончит с кровопролитием и бессмысленным насилием, алкоголизмом