книг о магометанстве, что Брор отказался слышать что-либо об этой религии между двенадцатью и четырьмя пополудни.) С остальными переселенцами отношения у Карен не ладились, она терпеть не могла их щеконадувательства и высокомерного отношения к африканцам. При этом она ощущала духовную связь со своими «черными братьями», которые с каждым годом становились для нее все значимее. Карен начала планировать школу для детей работников плантации.
Каждое воскресенье Карен усаживалась за свой секретер и писала длинное письмо своей матушке, или брату Томасу, или сестрам, или тетушке Блесс. Последней приходилось раз от разу читать долгие размышления племянницы об актуальных вопросах брака, половой морали, регуляции рождаемости или женском движении. («Обожаемая тетушка Блесс, – написала Карен однажды. – Сколь ужасной кажется твоя мысль опубликовать мои письма. Если бы я узнала, что такое случилось, я бы не смогла больше писать».)
Наконец, когда после двухлетней засухи и жестоких страданий пошли дожди, Карен написала: «Это истинный рай на Земле. Мне кажется, что бы ни случилось в будущем, я буду неустанно думать, идет ли в Нгонге дождь».
Словарь африканских слов
Asanta. Спасибо
Karibu. Пожалуйста, добро пожаловать
Maji. Вода
Ndizi. Банан.
Nyama. Мясо
Samahani. Извините.
Usiku mwema. Доброй ночи.
Na wewe pia. Пожалуйста.
Peaceful life
В мои планы входило проинтервьюировать Флотею о вещах, важных с точки зрения женщины – мечтания, женские идеалы, – но это оказалось не так уж и просто. Во-первых, виноват языковой барьер: я далеко не все понимаю из ее английского с акцентом суахили, а во-вторых, очевидно, что я не умею правильно задавать вопросы. Мой подход оказывается совершенно нерелевантным (здесь никто и не слыхал о какой-то Карен Бликсен), а многие мои проблемы по меркам местного менталитета – на самом деле «проблемы первого мира». Мне стыдно даже вспоминать о том, какая паника меня охватила, когда на мой вопрос «что привести в качестве гостинца» Олли ответил, что я могла бы привести для Флотеи какие-нибудь духи. «Какие-нибудь духи?!» Я ответила, что ни за что не смогу купить духи для другой женщины, ведь духи – это ее интимный выбор, это облик ее внутреннего «я». Призналась, что сама последние десять лет нахожусь в безуспешном поиске подходящего аромата. Просто смешно. Не знаю, понравились ли Флотее привезенные мной духи, но полагаю, если тебе здесь попадает в руки парфюм стоимостью в две месячные зарплаты, то не важно, насколько точно он отражает твое внутреннее «я».
Кое-что мне все же удается выяснить: Флотее хотелось бы в жизни побыть не только домохозяйкой, но женщинам здесь сложно получить достойное место работы (если не по блату или через койку). Однажды Флотея подавала на вакансию секретаря в одной транснациональной компании, но вопрос ей следовало сначала обсудить с шефом «за ужином». Многие женщины хотели