но дорога сотрёт
Следы испытаний минувших и бед,
Останутся всё же стихи…
В окно приоткрытое светит луна,
И блики кружат,
И вновь вдохновляет весна…
Ли Цин-чжао
(1084 – 1151)
родилась в 1084 году, время заката династии Сун, в провинции Шаньдун; отец был крупным сановником и известным литератором, мать слыла начитанной и разносторонне образованной женщиной. В дом Ли часто приходили друзья, чтобы за чашей подогретого вина посостязаться в умении слагать экспромтом стихи на заданные рифмы.
Одним из самых сильных увлечений Ли Цин-чжао было коллекционирование книг и картин. И не случайно, что многие ее стихотворения вызывают в памяти пейзажи знаменитых живописцев сунского Китая.
Двадцати лет она вышла замуж за известного художника-гравера Чжао Минчэна. Во время частых разлук с любимым, получившим назначение на должность начальника округа, поэтесса посвящала себя поэзии. Грусть расставания, ожидание встречи, воспоминания о милых сердцу днях юности – таковы основные мотивы стихотворений раннего периода Ли Цин-чжао.
Под натиском воинственных племен чжурчжэней в 1127 г. пала столица Сунской империи Бяньцзин (Кайфын). Ли Цин-чжао разделила горькую участь сотен тысяч современников. Утрата родного крова, невзгоды, скитания, вынужденное бегство на юг и униженное положение, в котором оказалась страна, наполовину захваченная врагом, – все это нашло своё отражение в творчестве Ли Цин-чжао последних лет ее жизни.
После смерти мужа – Ли Цин-чжао переезжала с места на место, порою жила в джонке, скиталась по рекам и озерам в районе Ханьчжоу, а в последние годы жизни поселилась отшельницей в столице Южно-Сунской династии Цзянькане (Нанькане), сторонясь, как говорили древние, «корысти и славы»…
«Словно во сне»
«Мне помнится солнца закат…»
Мне помнится солнца закат,
беседка над горной рекой,
Когда опьянённые мы
забыли дорогу домой.
Веселье прошло,
и в лодку вернулись тогда.
В потёмках заплыли в затон,
где в лотосах скрылась вода.
Мы плыли с тобой,
мы плыли с тобой…
Лишь белая чайка, вскричав,
взлетела над тёмной водой.
«Словно во сне»
«Весь вечер накрапывал дождь…»
Весь вечер накрапывал дождь,
порывистый ветер шумел…
Глубокий мой утренний сон —
вчерашний не выветрил хмель.
И мучил вопрос,
когда сдвинул занавес ты.
Спросила про сливу мэй:
«Осыпались за ночь цветы?
Скажи, да иль нет?
Скажи, да иль нет?»
Ответил: «Да! В пышной листве,
последний – так светится цвет».
«Жемчужно-алые губки»
«В покоях моих я скучаю одна…»
В покоях моих я скучаю одна,
Тоска словно тысяча шелковых ниточек
в сердце моё вплетена.
Печалюсь о том, что весна позади,
Цветы мэйхуа
срывают, терзают дожди.
Смотрю у перил – на поля вдалеке,
А мысли мои
безжалостно вторят тоске!
Не знаю, в каком ты краю?
Повсюду трава возрастает стеной,
Надежды таю,
найдёшь ты дорогу домой.
«Полоскание шёлка в горном потоке»
«Чаша из яшмы с янтарным вином…»
Чаша из яшмы с янтарным вином
наполовину полна.
Только все мысли смешались и так,
словно пьяна без вина.
Звон колокольный вернул ветерок
в сумерках издалека…
Словно куренье рассеялись грёзы,
радостны и горячи.
Шпилька