снова.
И здесь бессильны все молитвы,
Я слаб, и это есть моя окова»
Дальше не помню.
– О, очнулся, – весело прозвучало снаружи.
Я поднял голову. Какой-то стражник. Я не стал отвечать.
– Тебе больно?
– Да.
Неожиданный вопрос.
– Выглядишь несчастным. Каким-то покинутым…
– Ты издеваешься или как? – глухо прорычал я. – Я будто сам не знаю! Если решил поддержать, иди в бездну со своей…
Я закашлялся. Жестоко и сильно. Легкие словно резанули ножом и прижгли железом, на грудь брызнула кровь. Я не понял… Это не ранение.
Это болезнь?
Откашлявшись, я смотрел в одну точку. И не мог поверить. Кейнары не болеют. Только если их не довести.
Я болел дважды. Первый раз – когда меня запорол отец до полусмерти. Второй – когда отрезали на войне руку вместе с плечом. Было больно.
А сейчас мне продырявили легкое, больше месяца в нем гнило железо, на холоде, сквозняке, без еды, воды и нормальных жизненных условий. Что и следовало ожидать.
– Слушай, у тебя жара нет? – обеспокоенно спросил стражник.
– Даже если и есть, – прохрипел я. – Вы только об этом и мечтали.
Зато Джейсон мертв. Хоть что-то хорошее я сделал.
– Я скажу Криту. Может, он смилуется.
– Что?.. Он жив?
– Вчера заперся у себя и никого не пускал. Сегодня вышел, на всех огрызается, но вполне нормально себя чувствует. А он должен умереть?
Какой позор… Промахнуться с тридцати сантиметров. Я теряю хватку.
Это окончательно меня подкосило. Хотелось упасть на колени и кричать, да цепи держат. Я в ярости дернул ими. Стены дрогнули, с потолка посыпался мелкий камень.
– Кто ты вообще? – снова обратил я внимание на вампира.
– Я Айко. Два дня назад провели полную смену караула. Срочно нанимали новых. Платят и кормят неплохо. Один пленник, примечание: особо опасен. На провокации не поддаваться.
– Айко… Ты знаешь, кто я?
– Конечно.
– Ну?
– Пленник.
– А имя?
Стражник пожал плечами. Я улыбнулся. Чувствую, мы подружимся.
Через несколько минут я снова его позвал:
– Айко!
– Ась?
– Горячая вода есть?
– Зачем тебе?
– У меня туберкулез!
– Плохо. Я попробую принести на следующей смене, – затем он оглянулся и улыбнулся мне. – Все-таки с пленниками надо помягче. Даже с особо опасными.
На следующей смене он действительно принес горячей воды. Отпер камеру под предлогом «показать, где раки зимуют», вынул флягу из-за пояса и поднес ко рту. Я стал с жадностью пить. Как и в прошлый раз, вода, да еще горячая, показалась мне чем-то неземным. Даже боль в груди немного притупилась.
Выпив все, я отдал флягу обратно, с благодарностью кивнув. Цепи не давали поднять головы, чтобы рассмотреть моего спасителя, а за решеткой он оставался тенью.
– Айко, как отсюда