в две косы.
Я медленно подошла. Вот как тут не говорить ничего, если вы одни?
– Под луной в одиннадцать, Исгерд. Номер двадцать шесть, Йенсен.
Женщина вздрогнула. Я уже было развернулась и хотела уйти. Но в спину ударил властный окрик:
– Остановись!
Теперь содрогнулась я. По количеству льда в голосе ей можно соревноваться с Каем!
– Если ему что-то надо, пусть приходит сам, а не подсылает недоразвитых кейнаров!
Ох, зря она это сказала.
Я медленно обернулась:
– Что ты сказала?..
На меня презрительно смотрели два льдисто-голубых глаза:
– Девочка, иди домой. А своему дружку скажи, что он недостоин моего присутствия.
Сколько высокомерия! Я прошипела:
– Ты не смеешь приказывать кейнару. Я тебе не девочка. Я делаю то, что мне сказали. Если твоя вшивая шкура не соизволит приползти в указанное время, что ж. Это не мои проблемы.
Развернулась и стремительно зашагала прочь. Вслед мне неслись язвительные выкрики, что-то вроде «с каких пор кейнары стали королями?» и «грубые выскочки не достойны жить на этом свете». В ответ я подожгла траву вокруг нее. И только услышав сдавленный вопль, потушила.
Эта встреча значительно подпортила настроение. Знание, что скоро солнце сядет за горизонт, а я голодная, как тысяча волков, энтузиазма не прибавляло.
Дальше шел мой родственник – кейнар Хаук. Этого типа я проискала до заката. Он сидел на крыше трехэтажного дома, расправив большие коричневые крылья. Пока я забиралась к нему, к кейнару прилетел ястреб. Птица наклонила голову. Кейнар склонил ее в ответ, и янтарные глаза вспыхнули. Тогда я поразилась их сходству. Хаук сам чем-то напоминал ястреба.
– Что привело сюда огненную? – по-прежнему смотря на птицу, спросил Хаук.
– Йенсен… Под луной, – от усталости путая слова, ответила я. – В одиннадцать. Номер двадцать шесть.
Кейнар усмехнулся:
– Он опять что-то задумал?
– Мы задумали.
Ястреб отрывисто крикнул и распахнул крылья.
– Мой друг говорит мне, что это связано с тобой, – ровно произнес Хаук.
Я рассмеялась:
– Твой друг прав. Узнаешь все на встрече.
Не сказав больше ни слова, я слезла обратно. Слепому ясно, что этот странный кейнар владеет воздухом. После злобной Исгерд он мне понравился сразу.
Следующие три имени стояли рядом: Магни (такой большой и сильный), Скегги и Синдри (близнецы-брюнеты). Пометка: «Любят сидеть в трактире «Волчий коготь».
Узнав у первого прохожего, где находится заведение, я без труда нашла его. Почти на окраине стояло потрепанное жизнью здание с гордой вывеской и легко узнаваемым рисунком. В окнах приветливо горел свет, оттуда доносился хохот, музыка и песни. Открыв дверь, в нос ударил запах мяса и алкоголя.
Голод дал о себе знать. Я подошла к стойке и коротко сказала:
– Чего-нибудь сытного, горячего и безалкогольного.
Рыжий