не обращая внимания на равновесие душевное.
Можно ли провести аналогию между зимой и тяжелыми металлами? Можно ли отравиться зимой, как свинцом? Если это так, то шансов у нас практически нет. Мы либо эволюционно выработаем – или выработали – защитный механизм противостояния пагубному влиянию, либо, сами того не зная, медленно умираем, теряем рассудок, и среди нас, среди нашей нормальности, нормальных людей нет вовсе. Прекрасная мысль для зимней прогулки.
Весь этот год какой-то аномальный. Есть что-то осеннее в этой зиме. Густой пенопласт серо-свинцовых туч броской шапкой нахлобучивается нам на головы, сползает на лоб, застилая глаза. Влажность, переходящая в сырость, переходящая в поток под ногами. Измученные зимние ботинки, сапоги и полусапожки, безропотно умирающие в объятиях зимних луж. И тонкая полоска хандры, балансирующая на лезвии депрессии. Я стал неорганизованным, стал чувствительным. Видимо, размякаю вместе со снежными настами. Сказываются погода, усталость и общая нереализованность буйных потребностей моей неистовой души.
Этот город настолько велик, что складывается впечатление, что всю его фигуру разделяют бесконечные широты, климатические пояса, природные аномалии. Снег с дождем, дождь со снегом, ледяной дождь – выглядит как ассортимент новомодной кофейни. Выглядит как серая повседневность.
Жалостный снежный скрип под ногами наигрывает неясную, но ритмично-маршевую мелодию, а стремления прохожих уносятся в конечные точки их затейливых маршрутов. Пройдет всего несколько минут, и этот скрипящий звук, похожий на песни античных сирен, уведет и меня туда, где сотни и тысячи таких же, как я, странников продолжат свой скорбный мирской путь – под землю. В метро.
Глава 1
Узкая дорога между двумя предприятиями, когда-то режимными и очень статусными, натянутой стрелой уходила в глубокий сумрак. Изредка ее разрезали рельсы и шпалы забытых железных дорог, еще не так давно бывших важными кровеносными сосудами этих промышленных точек и переносивших на себе ресурсы и материалы, столь необходимые отчизне. Освещение было скудным, но и ему стоило радоваться. Многие подобные индустриальные участки, разбросанные по всему городу, не могли похвастаться и этим. Они медленно приходили в упадок от времени, вандалов и осознания чувства собственной ненужности. Чумные пятна промышленных зон никого не беспокоили, их проще было игнорировать, чем что-либо с ними делать.
Раньше эти гиганты были островками разновесного производства, обеспечивающими горожан работой, досугом и всевозможными благами потребления. Там люди трудились, влюблялись, ссорились – проводили бо́льшую часть своей жизни. Сейчас только скупые ностальгические воспоминания ворошили их сон. Многие острова затопило море жилой недвижимости, многие подпали под метаморфозу бизнес-центров. Эти же остались доживать своей век в безвестности и покое.
Темная