ты использовал технологии для расширения своей реальной жизни, то теперь они нужны для полной ее замены.
Заботливо не снятый рюкзак попутчика беспардонно толкает меня в плечо, сбивая с мыслей. Юноша, лет двадцати оборачивается и меряет меня взглядом. Как же красноречив его взор! По нему можно легко понять, что это я задеваю драгоценный рюкзак своим некстати оказавшимся тут вместилищем души, да и день молодого человека сложился бы гораздо плодотворней, если бы моя телесная оболочка тут не присутствовала. Он отворачивается, погружая свой взгляд обратно в телефон.
Вот еще один вопрос: как знакомится современная молодежь? В иных обстоятельствах этому субъекту пришлось бы очень сильно постараться, пожелай он продолжить свой род в этом мире.
Но все же я люблю метро за самую наглядную микромодель мира. В ускоренном порядке сущности сталкиваются и разлетаются, живут свои жизни, ссорятся, влюбляются и умирают. Наверное, в этом гранитно-мраморном Колизее я видел все. Только в здесь, в странном и искусственном месте пересекаются в рамках повседневной жизни, синхронно и не сговариваясь, шаблонно нормальное и вызывающе безумное. Они могут сесть на одной уродливо коричневой лавке и унестись в едином центробежном направлении, как два странных фрагмента единого сложного витража.
Глава 3
– Весна-то какая, полноводная, – мысленно протянул Владимир Сергеевич, выходя на балкон.
– Не залило бы озимые – продолжил он, смачно жуя в зубах еще непочатую беломорину.
Утро выдалось весьма солнечным, нежные весенние лучи слепили, но в тоже время тепло ласкали лицо. Так что нужно было либо терпеть, либо плюнуть на всю это красоту.
«Не залило бы озимые», – мерно протянул в мыслях Владимир Сергеевич и принялся чесать то место, что он гордо величал животом, однако остальные предпочитали коротко и ясно именовать пузом.
Владимир Сергеевич числился штатным бездельником в еще более штатной компании, так что в свободное от своего празднества время, коего было предостаточно, он мнил себя мыслителем и, выходя на балкон, решал судьбы мира. На сегодняшний день весь мир, в лице Владимира Сергеевича, был в рабстве озимых. Что такое озимые, наш герой знал только по простой и вполне доходчивой колонке из Малой советской энциклопедии, однако важность данных посевов казалась ему сейчас самой значимой.
Пошарив по карманам рейтуз советского образца и найдя искомый предмет, а именно коробок спичек, заботливо произведенных на фабрике города Балабаново, Владимир Сергеевич приступил ко второму по значимости, после почесывания выпуклых мест тела, ритуалу – воскуриванию папирос «Беломор». С первой же тягой этого божественного и, несомненно, мужественного табачного продукта его сознание отринуло и озимые, и весну и даже отсутствие каких бы то ни было денежных знаков, которое так волновало его еще