переселились на Протто. Он продолжал расти, наращивая над нами свод.
К тому времени, когда купол закрылся, мы прекратили эксперименты с крысами. Лабораторные крысы живут три-четыре года. Все они постепенно состарились и умерли своей смертью, закончив путь в лабораторных печах. Но Зорго убежал из лаборатории.
Его помнили все. Он был последним участником эксперимента. Самым обучаемым из всех. Умнел на глазах. Рэя учила его читать. Мы тогда еще не были семьей, но она тоже работала над проектом.
– Да, Зорго поражал нас. Он отказывался от пищи, чтобы получить возможность читать. Нам пришлось подключить его мозг к центральному хранилищу данных, – Рэя задумалась, потом усмехнулась: – Это было нашей ошибкой. Где-то там, в гигантском ворохе информации, он сумел отыскать схему электронного замка клетки, подобрал к нему шифр и удрал. Да еще и подружку из соседней клетки прихватил. Мы не думали, что крыса способна на такое.
Рэя улыбнулась и посмотрела на мужа. Тот продолжил:
– Я был уверен, что Зорго состарился и умер где-то за пределами Протто. Когда купол закрылся, здесь осталось несколько видов растений, насекомых и птиц. Но наземных животных не было. Можете представить наше удивление, когда здесь, на дне океана, мы обнаружили вас в подземных каналах! Мы не стали ничего предпринимать. Знали, что Протто сам позаботится о биологическом равновесии, – Лео посмотрел на меня и помотал головой: – Но ты не наш Зорго!
– Ясное дело! Эта история не про меня. Я родился здесь. Но это мог быть мой дед, Старый Зорго. Он жил наверху. Меня просто назвали в его честь. У нас многих так зовут. Из уважения к деду. Он у нас главный в стае. Что скажет, то и будет.
– Скажи, а как выглядит его правая передняя лапа?
– Как ей выглядеть, когда ее совсем нет.
– Врожденный дефект. Это он! – Лео возбужденно взмахнул руками. – Неужели он жив? Как это возможно?
– А что с ним станет? Жив-живехонек!
– Живехонек?! Мало того что он как-то пробрался внутрь купола, хотя Протто должен был блокировать любую попытку проникновения, так еще и жив до сих пор! Крысы столько не живут. Я не могу в это поверить.
– Наверное, тебе надо поговорить с дедом. Он любит вспоминать то время. Ну, когда вы были там, наверху.
– Да, конечно. Но теперь я хочу утвердиться в своих предположениях, – он помолчал немного, потом продолжил: – В вашей стае есть кто-то, кто не происходит от Старого Зорго?
Я никогда не задумывался об этом. До меня дошло вдруг, что все наши ведут родословную от Старого Зорго. Мне никогда это не казалось странным. Но теперь я увидел в этом скрытый смысл.
– Нет. Мы все его потомки.
– Умирает ли кто-то в вашей стае своей смертью? От старости?
Я и об этом раньше никогда не думал.
– Мне кажется, нет. Умирают многие, но не от старости. Ловушки, робопсы. Знаете ли, они так разнообразят жизнь! Точнее – смерть!
Он не оценил моего сарказма.
– Прости, что