вопросы, от вас – ответы. Хотя почему-то чаще бывает наоборот.
Николай Иванович оглянулся на Платонова, сделал движение головой, приглашая за собой. Виктор достал из кармана шапочку, надел. Они вошли, здороваясь на ходу с анестезистками, снующими между пациентами и полками с медикаментами. От дальней кровати отошла лаборантка с пробирками, кивнула хирургам.
За ширмой не было видно пациента целиком; только приблизившись к кровати, Рыков с Платоновым смогли разглядеть, кто там лежит. Это был молодой парень с испуганным взглядом – и он постоянно хотел посмотреть на свои руки.
А посмотреть там было на что.
Раздутые, как барабан, с лоснящейся белой кожей, предплечья. Одинаковые, словно отражения в зеркале. Ближе к кистям кожа из белой становилась серой, словно на руки надеты перчатки. Правая кисть будто выломана сбоку в суставе, в свете потолочных ламп поблескивала суставная поверхность лучевой кости. Пальцы были совсем черными, даже ближе к багрово-фиолетовому; все суставы пальцев, за исключением мизинца, был раскрыты словно консервным ножом. Это напомнило Платонову руку киборга из второго «Терминатора», только вместо суставных головок в фильме были шарниры.
Рыков остановился справа от пациента, Платонов обошел и посмотрел, что с левой рукой. Там было чуть лучше с суставами, но по передней поверхности предплечья в глаза сразу бросался обугленный участок размером с детскую ладонь.
Парень посмотрел сначала на Рыкова, потом на Платонова. Взгляд, испуганный и просящий, говорил о многом. Их об этом всегда умоляли люди с подобными травмами – но, к сожалению, законы физики таковы, что прохождение электрического тока через тело человека часто оставляет после себя вот такие разрушения. И сделать уже ничего нельзя.
– Сколько времени прошло? – спросил Рыков.
– Я не помню, – хрипло ответил парень.
– Два часа, – сказала за него анестезистка, подошедшая, чтобы сделать инъекцию. – Доставили сорок минут назад, сделали снимки, их травматологи разглядывают.
«Вот для чего тут передвижной рентгенаппарат», – понял Виктор.
– Двумя руками взялся?
– Я не помню, – тот же шепот в ответ.
– Руки болят? Ты их чувствуешь вообще?
В ответ пациент поднял руки над кроватью, покрутил ими в локтевых суставах, но ничего более добиться от рук он не смог.
– Вы же не отрежете, нет? – просящим взглядом уставился он на Рыкова. Тот хотел что-то ответить, но промолчал. Спустя несколько секунд он указал Платонову на дверь:
– Пойдем поговорим со всеми сопричастными.
Они вышли, оставив мальчишку на кровати наедине с медсестрой, что работала с подключичным катетером, устанавливая капельницу. Платонов просто физически ощущал взгляд, которым парень прожигал им спины.
В кабинете у Медведева собрались к этому времени все, кто был нужен – сам начальник реанимации, Манохин со своим ординатором и Рыков с Платоновым. Ведущий хирург не спешил с визитом,