сбегать грязными ручейками по ее холодным щекам.
Пару раз ее сильно толкнули, она открыла глаза и стала методично разгребать руками себе путь к освобождению из плотного кольца танцующих тел. Толпа кричала и была возбуждена новой известной музыкальной композицией. Всем было весело, люди кричали, смеялись и только одна Марина, с перекошенным от обиды лицом, пыталась поскорее выбраться из этой противно орущей и пахнущей толпы, которая своей серо− черной массой напоминала ядовитую клоаку.
Дойдя до ларьков, которые особняком расположились у дороги, она остановилась. Рядом стояло несколько человек, издали наблюдавших за прыгающими и танцующими людьми, брезгливо отмахиваясь от дыма, идущего с шашлычных мангалов. Коротко оглянувшись на незнакомые лица, она поняла, что Славки здесь нет.
Запыхавшись, Анька, тронула ее за руку и, заглядывая в глаза Марине, спросила:
− Что будем делать? − Она надула большой пузырь из жвачки, но от холода он как-то вяло повис у нее на нижней губе.
− Что задумалась? Смотреть салют будем? − переспросила она, облизывая губы.
Марина стояла и смотрела на толпу, не обращая внимания ни на ядовитый дым, который щипал глаза, не на Анькины слова, которые настойчиво требовали ответа. До дома идти обеим, довольно далеко, да и то, в разные стороны. У Аньки путь довольно многолюден и светел в любое время суток, а Марине придется идти по мало освещенному тротуару и через пустынную стройку. Именно поэтому она так рассчитывала на Славку, который должен был ее проводить.
Марина глубоко вздохнула и ответила дрогнувшим голосом.
− Надо идти сейчас. Потом, действительно, придется бежать. И, обязательно, кто-то привяжется и не отвяжется.
Она сознательно промолчала про Славку, Анька тоже не стала задавать лишних вопросов, лишь коротко заявила.
− Завтра физики не будет, можно лишнюю пару поспать.
− А я завтра, вообще не приду в школу, − вдруг выпалила Марина. Эта решение настолько неожиданно пришло ей в голову, что она даже не успела его обдумать. Замерзая на ветру, она особенно отчетливо представляла свою теплую постель и большую кружку чая с любимым ароматным вареньем.
− Классная нас потом завалит, − неуверенно протянула Анька про математичку, чей урок был следующим после физики.
− А ты иди. Потом дашь списать. − Сказала Марина, не отводя взгляда от мерцающей сцены.
Анька обиженно промолчала, только повыше подняла тонкий воротник своей коричневой куртки, словно защищалась не от ветра, а от резких слов лучшей подруги. Ей, не имеющей никогда сестры или брата, невдомек было, что самое сильное страдание человека, когда две души, слившись в единых мыслях и увлечениях, могут так больно отрываться друг от друга.
Поначалу, Анька, взбунтовалась и тоже решила прогулять завтрашний день. Но, внезапная мысль о последнем уроке физкультуры, с молодым преподавателем, настолько воодушевила ее, что она радостно щелкнула языком.
− Мать завтра на работе? − Анька снова безмятежно надула