вокруг толкаются, теснятся, грызут семечки. Это ярмарка простых людей, и настроение у них отличное. Ведь должны же они повеселиться, поразвлечься, порадоваться жизни.
Над головой ярко светит солнце, воздух наполнен ароматом осени, на фоне неба чётко вырисовывается золотисто-белый фасад церкви, а весёлые крики и песнопения нисколько не оскверняют эту чудесную картину.
Мариула пришла на ярмарку с Радой на руках. Она вежливо разговаривала с сакмарцами, любезно им улыбалась, и казаки, привыкшие видеть её обычно дома, не могли прийти в себя от удивления.
Настроение у старой ведуньи было далеко не праздничное. Прохаживаясь по площади, Мариула вдруг о чём-то задумывалась, окидывала взглядом толпу, словно выискивая кого-то.
И наконец она облегчённо вздохнула. На ярмарке показался атаман Данила Донской со Степанидой под руку. «Ну, наконец-то все в сборе, – подумала Мариула, – сейчас всё и начнётся!»
Степанида была по-праздничному весела, она сердечно здоровалась со всеми, спрашивала, что нового, охотно рассказывала про свои дела. А её муж хмуро отмалчивался. Исподтишка посмотрев на него, Мариула заметила, что и он наблюдает за ней украдкой.
Оставив супругу болтать с казачками, Донской подошёл к Мариуле и, глядя ей в глаза, напрямую спросил:
– Ну? Говори, что сказать хотела. Я слухаю!
– Ты сон нынче дурной зрил, Данилушка, – прижимая к груди Раду, сказала так же прямо Мариула, – и мне понятна заботушка твоя!
– Фу ты чёрт! – беззлобно выругался атаман. – Да не ходи ты вокруг да около. Сказывай, откель про сон мой проведала?
– Да у тебя всё на лице написано, Данилушка, – грустно улыбнулась Мариула. – А сон твой вещим был! Беда в наши двери стучится, атаман!
– Что нас ждёт, говори? – пробубнил Донской, отводя глаза в сторону и готовясь таким образом услышать самое страшное.
– Сейчас сам всё узнашь, – загадочно ответила Мариула. – Уже гонец из Оренбурга к Сакмарску подъежжает!
Атаман осмотрелся, но, не увидев гонца, нахмурился.
– Что за вести везёт ко мне гонец? – спросил он, недоверчиво глядя на ведунью.
– Узнаешь сам, – уклонилась она от ответа. – Могу сказать только, что нерадостные они. А ещё упрядить хочу – не теряй головушку, Данила. Сатана верховодить над всем спешит и тебя соблазнами умилять хотит. Пропадёшь, атаман, коли на посулы вражьи поддашься. Раскол по Сакмарску пойдёт. Казаки, будто псы цепные, промеж себя разлаются. Кто-то с тобой останется, а кто-то к сатане переметнётся на своё горе, на свою погибель!
Рада на руках Мариулы проснулась и закапризничала.
– Ну, мне пора, Данилушка, – встрепенулась она. – Мне домой пора. А ты не уходи. Гонец уже прямо сейчас и объявится.
Не успела Мариула отойти от растерянного атамана и скрыться в толпе, как возле него появился писарь Гордей Тушканов.
– Данила, айда, – сказал он. – Тебя нарочный от губернатора у атамановой избы дожидается.
– С худыми вестями, – вздохнул атаман,