Сэй-Сёнагон

Записки у изголовья


Скачать книгу

со смехом сказал тюнагон господину Санэката. – Будьте другом, помогите сложить «ответную песню».

      В самом деле, когда же вернется слуга? Все присутствующие там сановники, даже самые старые, не сводили глаз с экипажа дамы… Право, даже толпа во дворе и то глазела.

      Наверно, дама наконец дала ответ, потому что посланный сделал было несколько шагов вперед, но вдруг она снова поманила его веером.

      «Почему она вдруг вернула его? – сказала я себе. – Может быть, хочет что-то переменить в стихотворении. А ведь столько времени сочиняла, лучше бы оставить, как есть. Поздно исправлять теперь».

      Наконец она отпустила посланного. Не успел слуга вернуться, как его забросали нетерпеливыми вопросами: «Ну что? Ну что?»

      Но тут тюнагон Ёситика позвал его. Посланный со значительным видом начал что-то докладывать…

      – Короче, – оборвал слугу Самми-но тюдзё. – Только спутаешься, если будешь выбирать слова.

      До меня донесся ответ посланного:

      – Да уж тут как ни ошибись, толк один.

      То-дайнагон любопытствовал больше всех. Он так и вытянул шею:

      – Ну, что же она сказала?

      – Сказала: «Прямое дерево не согнешь – сломается», – ответил Самми-но тюдзё.

      То-дайнагон так и залился смехом, за ним остальные, а ведь дама в экипаже могла услышать.

      Тюнагон Ёситика стал расспрашивать посланного:

      – Но что она сказала в первый раз? До того, как позвала тебя обратно? Что изменила она в своем ответе?

      – Она долго молчала, – ответил слуга. – Долго не было слышно ни звука. «Так вы не изволите отвечать, говорю. Я пойду назад». И пошел было. Тут-то она меня и воротила.

      – А чей это был экипаж? Узнал ли ты? – полюбопытствовал тюнагон. – Вот что, сочиню-ка я стихотворение и снова пошлю тебя.

      Тем временем проповедник занял свое место на возвышении. Наступила тишина. Все, приняв чинные позы, устремили глаза на него и не заметили, как экипаж дамы исчез, словно кто-то бесследно стер его с лица земли.

      Занавеси в экипаже такие новые, будто лишь сегодня повешены. На даме двойная нижняя одежда густо-фиолетового цвета, платье из переливчатого пурпурно-лилового шелка и еще одно поверх всех – прозрачное, легкое, цвета багрянника. А сзади экипажа свешивается широко раскинутый шлейф с нарядным рисунком.

      – Кто она такая? Ну, скажу я вам… Лучше бы промолчала, чем говорить глупости, – слышалось вокруг.

      А я, противно общему мнению, сочла, что она отлично поступила.

      Во время утренней службы поучение читал преподобный Сэйхан. У него был столь благостный вид, что, казалось, все вокруг озарилось сиянием.

      Я очень страдала от жары, и к тому же у меня были неотложные дела. «Послушаю немного, – думала я, – и вернусь домой». Но не тут-то было! Подъезжали все новые и новые экипажи, как набегают морские волны, и моя повозка застряла в глубине двора.

      Я послала сообщить владельцам экипажей, загородившим мне путь, что непременно должна уехать, лишь только кончится утренняя служба. Наверно, они обрадовались: