на свободе оказаться, трех рыбок заглотил. У него этот шарик на конце светится, и отросток извивается, как червячок. А рыбы-дуры на это клюют. Я опоры побольше выпустил, а то там крабы шебутятся, боюсь, они мне корпус поцарапают.
Подводное утро встретило Званцева бравурной мелодией.
«Званцев, вставай! – женским голосом пропел Дом. – На работу пора».
Раньше он будил вулканолога пением и криком петухов, иногда даже трудно было сообразить, где находишься, и Званцев быстро отучил Дом от таких привычек. Объяснил, что в девять утра петухи уже не поют, они это делают раньше. «А я откуда знал? – смущенно оправдывался Дом. – Я думал, они вроде будильников – когда человеку надо, тогда и кукарекают!»
На столе дымился кофе и желтели гренки с яйцом.
– Сегодня 2 февраля 2054 года, – сообщил Дом. – Девять часов двенадцать минут. Температура воздуха плюс двадцать девять градусов по Цельсию, температура забортной среды плюс шесть по Цельсию. В ста десяти километрах от нас разворачивается тайфун «Кира». Почтовые сообщения на ваш адрес не поступали. Температура вашего тела 36,4 градуса. Ваше личное давление…
– Не надо, – сказал Званцев. – Я сам себя чувствую.
– Баллоны я подготовил, Званцев. Тебе смесь Вана Хэмминга понравилась?
– Нормально, – сказал вулканолог.
– Вот и хорошо, – обрадовался Дом. – Я тебе этой смесью баллоны зарядил. В жидкостном варианте, чтобы надолго хватило. Но ты все равно в первый день не увлекайся. Знаю я вас, людей, откроете варежку, залюбуетесь красотами подводного мира.
– Какие уж тут красоты на такой глубине, – вздохнул Званцев.
– А это, как сказать, – вошел в разговор Митрошка. – Пока некоторые дрыхли, я там источники освещения поставил, питание Дом обещал обеспечить.
– А как же, – сказал Дом. – Фонить, правда, будет на максимальном режиме, но я реактор на дно уложил, лишние рентгены никому не нужны, а местной фауне особенно не повредят. Некоторые сектора, без которых пока обойдусь, до поры до времени обесточил. Энергии хватит.
– И, между прочим, я там маленькое открытие сделал, – гордо сказал Митрошка, – но я тебе о нем не скажу. Пусть будет сюрпризом. Придет время, сам увидишь.
– Ну, Митроха! – прочувствованно сказал вулканолог.
– Вот и вся благодарность, – печально сказал робот и съехидничал: – Служу цивилизации и человеку!
Надев скафандр, Званцев почувствовал себя скованно. Конечно, все это было временным – пока его не приняла вода. Рядом неподвижно стоял Митрошка. Робот изменил свой корпус, сделав его более обтекаемым, отрастил на манипуляторах перепончатые плавники, теперь нижние легко превращались в мощный хвост – стоило только сплести манипуляторы воедино. Вода с шипением медленно заполняла помещение. «Вы только при возвращении не нагадьте, – предупредил Дом. – А то ведь натащите илу, водорослей каких-нибудь».
И Дом и робот Митрошка относились к классу техноморфов и легко меняли свой внешний вид в зависимости