к византийским, но вот эти башенки… Они не вписываются. Митрошка, ты с Домом советовался?
– А как же, – спокойно отозвался Дом, словно находился совсем рядом. – Он мне и фотографии принес, только они были паршивого качества, без освещения ведь сделаны. Я уже и справки навел.
– И что? – Званцев спустился ниже, одной рукой он держался за придонный валун, не отводя взгляда от величественного подводного собора.
– Прямых отсылок нет, – сказал Дом. – Цивилизаций, создававших подобные сооружения, в истории не зафиксировано. Сходные конструкции есть, но всегда есть отличия, которые не позволяют четко идентифицировать объект с какой-то одной из них.
Освещение высветило рельефы дна, возле неизвестного храма Званцев увидел, как из рифтовых разломов вырываются струи мутноватой и самосветящейся голубой воды. Фонтаны ее достигали двух с половиной или трех метров. Вокруг кишела странная и невероятная жизнь. Подобное можно было увидеть лишь на картинах душевнобольных художников. Около голубоватых фонтанов густыми зарослями извивались бесчисленные колонии длинных красных червей. Рядом с ними соседствовали поселения гибких белоснежных трубок, концы которых были филигранно обрамлены ажурными вырезами. Над всем этим червеобразным великолепием висели пушистые желтые шары, которые медленно пульсировали, то сокращаясь, то увеличиваясь в размерах. Похоже, они так дышали. Стайками плясали в голубоватой воде красноватые и черные рачки, у которых вместо глаз на стебельках виднелись грибообразные наросты, служащие непонятно каким целям.
– Митроха, ты снимаешь? – спросил человек, не отводя взгляда от этого буйного сумасшествия жизни.
Мимо них медленно ползла длинная черная лента, ажурная по краям, она казалась бесконечной. Над ней повисло нечто напоминающее серое облако, из которого свисали светящиеся голубоватые нити. Среди нитей иногда вспыхивали самые настоящие электрические разряды. Облако спланировало на черную ленту, голубоватые нити впились в черное тело ленты, и по нему побежали искорки разрядов. Лента всколыхнулась, извиваясь, забилась под воздействием разрядов, попыталась обвить серое облако, напавшее на него, но после нескольких попыток бессильно развернулась, повисла у дна и медленно растаяла, словно сахар, опущенный в кипящую воду.
По дну засновали небольшие темные крабы с неестественно увеличенной левой клешней, они словно подбирали со дна остатки пиршества серого облака, а облако приподнялось еще выше и медленно уплыло в сторону высвеченного храма, совершенно не пугаясь света прожекторов, а, может, просто не видя и не ощущая света.
– Ты снимаешь? – переспросил Званцев, завороженно глядя на происходящее. – Слушай, Митроха, это же открытие мирового значения! Представляешь, войдешь во все энциклопедии. «Храм древней цивилизации, открыт в 2054 году роботом Митрофаном, серии ТМ порядковый номер…» Какой у тебя порядковый номер?
– Три тысячи шестьсот двадцать восемь, – сказал Митрошка. – Только я номеров не люблю. Вот ты помнишь, под каким номером в роддоме записан был? И потом, вы