плакатом с изображением различных стадий развития собаки и календарем из ветеринарной фармацевтической компании.
– Вы ненастоящий доктор, не так ли?
– О, это мой любимый вопрос, – ответил Ной. – Видите ли, если бы я был, как вы выразились, настоящим доктором, я знал бы анатомию и патологию лишь одного биологического вида, а не шести и имел бы всего одну специальность вместо девяти.
– Полагаю, вас часто об этом спрашивают.
– Достаточно часто, чтобы вызвать мое раздражение. – Он отступил на шаг, держа руки в перчатках на весу. – Послушайте, я могу ничего не делать.
– Если вы не против, я бы все же хотела, чтобы вы меня осмотрели.
Как можно ей отказать?
– Мне нужно проверить, нет ли повреждений на других участках тела.
– Нет, только колено.
– Повреждения могут быть и внутренними.
– Как вы это определяете?
– У вас признаки шокового состояния, поэтому мне нужно посмотреть, нет ли синяков на грудной клетке, и ощупать ваш живот.
– Вы что, шутите? – спросила женщина, мгновенно напрягаясь. – Я отказываюсь. Я не ударялась, ничего подобного. И у меня больше нигде не болит. Только колено.
Ной не собирался настаивать. Ситуация и так была довольно странной.
– Я мог бы вызвать скорую помощь, но в такую ночь лучше делать это, только если есть угроза жизни.
– Нет, угрозы жизни точно нет, – заверила его женщина. – Поверьте мне, я знаю, в чем разница.
– Хорошо. Тогда сосредоточимся на вашем колене. Но если почувствуете головокружение или в глазах станет двоиться, немедленно дайте мне знать, договорились? – Он измерил ее кровяное давление и с облегчением отметил, что оно находится в пределах нормы. Внутреннее кровотечение понижает кровяное давление. – Ладно, – сказал Ной, – дайте-ка мне взглянуть.
Женщина легла и прикрыла глаза рукой.
– Вы ведь поймете, почему я не хочу смотреть.
– Да, я догадался, что вида крови вы не переносите.
Ной выбрал ножницы для разрезания перевязочного материала и принялся резать темную шерсть ее брюк, постепенно поднимаясь выше, к колену. Тонкая и явно дорогая кожа сапога женщины была в крови. Ной продолжал орудовать ножницами, надеясь лишь, что ему не придется зайти настолько далеко, чтобы показаться пострадавшей извращенцем. Порез имел дугообразную форму. Незнакомка, очевидно, поранилась чем-то под приборной доской.
– У вас рана прямо над коленом. – Должно быть, ей чертовски больно. Порез не показался Ною глубоким, но он не переставал кровоточить. – Придется накладывать швы, – сообщил он.
– Вы можете это сделать?
– Я не пластический хирург. Что бы я ни сделал, останется шрам.
– Сумеете ли вы остановить кровотечение, а утром я сама займусь поисками хирурга?
– Рану нельзя оставлять открытой на столь долгий срок, так как это повышает риск попадания в нее инфекции. Любой доктор вам скажет, что семь часов – это максимум. Утром дороги