Катя, ты же не хуже меня знаешь, что наш институт особенный, он подчиняется напрямую отделу «Сигма», и все, чем там занимаются, является строжайшей тайной. Зачем Агате вникать в вашу кухню?
– По-моему, ваша с Владленом внучка как никто другой поймет специфику этого дела, – с вызовом ответила гостья. – Ты уж прости, Ида, но у меня сугубо шкурный интерес: я не хочу загреметь за решетку, тем более что я не делала того, в чем меня подозревают. Но если тебе важнее какая-то дурацкая «секретность», тогда конечно. Я уйду.
Гостья поднялась со своего места и, обиженно кивнув головой сначала мне, затем бабушке, направилась к двери.
– Да перестань ты! – раздраженно воскликнула Ида Глебовна, проходя в комнату и прикрывая за собой дверь. – Если ты и вправду считаешь, что лучше Агаты никто не справится с твоей защитой, я ничего не имею против вашего общения. А что случилось с Ворониной?
– Две недели назад я простудилась и взяла больничный, – начала рассказывать Меллина, возвращаясь на кресло. – У меня стреляло в ухе и страшно болело горло. Ольга каждый вечер заходила после работы меня проведать, благо живем в одном доме. Приносила продукты, выкидывала мусор, а то лето, жара, отходы быстро портятся и начинают неприятно пахнуть. Два дня назад она, как обычно, в начале седьмого позвонила в дверь и, когда я открыла, буквально вбежала в квартиру. «Катя, – говорит, – ты не поверишь, кого я утром встретила!» Я опаздывала на физиотерапию, поэтому предложила ей попить чайку, я в обед заваривала свежий. За чаем Оля могла бы съесть бутерброд с колбасой и подождать моего возращения. Я ей так и сказала: «Подожди, Оля, сейчас нет времени. Вернусь с процедур, и ты расскажешь свою сенсационную новость». В общем, я прогрела горло – это заняло полчаса, не больше – и вернулась домой. Когда я открыла дверь, то сразу почувствовала что-то неладное – в квартире было слишком тихо. Непривычно тихо. Как-то подозрительно. Ольга любила смотреть телевизор и не стала бы сидеть в тишине. Я прошла на кухню и увидела, что Оля готовила себе бутерброды – на столе лежала разделочная доска с хлебными крошками, на клеенке темнели капли заварки. Тогда я двинулась в гостиную и там увидела Олю – она сидела на диване, голова ее была сильно запрокинута назад, одна рука безжизненно свешивалась вниз, в другой был пульт от телевизора – должно быть, она собиралась его включить, но так и не успела. А по ковру разлились остатки чая из опрокинутой чашки. Я сразу же вызвала «Скорую помощь», а уж они позвонили в полицию. Приехала следственная бригада, и первым делом заподозрили меня. Они забрали на экспертизу заварочный чайник и прямо заявили, что я сама подсыпала в него какую-то дрянь, дескать, кроме меня это некому было сделать.
– Они не сказали, зачем тебе травить Олю? – осведомилась бабушка.
– Мотива еще не придумали, – отмахнулась клиентка. – Только поэтому я еще на свободе, а то меня бы сразу упрятали в кутузку.
– А кого Ольга встретила тем утром, ты так и не узнала? – полюбопытствовала бабушка.
– Каким же это образом? – удивилась ее приятельница.
– Я