даже для отца, нежный бутон однажды расцвел и явил на свет редкостной красоты девушку с большими фиалковыми глазами и пышными, вющимися ниже лопаток густыми волосами цвета спелой пшеницы. Глядя на ее правильные и утонченные черты лица, отнюдь не делающие его "кукольным", никто бы не нашел ни малейшего сходства с отцом, но никто и не усомнился бы в отцовстве Дремина, хоть раз увидив его жену. Валерия внешне была почти точной копией своей матери, только ростом повыше и с прекрасно сложенной спортивной фигурой. Она могла бы сделать карьеру супер-модели, что было бы несложно при ее задатках, а также связях и финансовых возможностях отца, но предпочла поступить на филфак МГУ, в тайне мечтая стать писательницей. Все летние каникулы, а часто и пропуская занятия в университете, Валерия проводила вместе с отцом и командой на треках, путешествуя из страны в страну, что давало ей не только массу очень ценных впечатлений и знаний, но и возможность практиковаться в языках. Она всерьез "болела" автоспортом, и отец, зная это, не отказывал дочери.
Все в команде были, так или иначе, влюблены в Валерию. Ее обворожительная и при этом совершенно естественная улыбка не оставляла равнодушным даже Варламова с его ужасным характером, который звал ее не иначе, как "принцесса". Лера осознавала это, принимала как должное и с достоинством, но без тени насмешки или снисхождения. Во всяком случае, она рассматривала уважение, которое к ней питали другие, лишь как естественный отклик на то уважение, которое она питала к ним. И все же, не смотря на живой ум, сообразительность и высокий интеллект, Лера Дремина в некоторых отношениях была еще совсем ребенком.
В тот вечер, лежа в безупречно чистой и безжизненно стерильной VIP-палате итальянского госпиталя, Лера выглядела еще более юной, чем обычно. И без того бледная от природы кожа сейчас казалась совсем белой, а большие глаза, которые она открывала на мгновение, выражали страдание и были затуманены от боли.
Эта боль отразилась и в глазах Дремина, когда он посмотрел на свою дочь, на ее перевязанную ногу, лежащую поверх простыни.
Он наклонился и поцеловал дочь в лоб, потом сказал:
– Тебе надо хорошенько выспаться, родная. Спокойной ночи.
Она попыталась улыбнуться.
– После всех этих таблеток и уколов, что мне дали, я, конечно, засну… И еще, папа…
– Да, малышка?
– Сережа не виноват… Я знаю, он не виноват. Это все из-за машины. Я точно знаю.
– Откуда ты можешь знать?.. Мы это выясним. Варламов уже занялся машиной. Он найдет причину, если дело в технике…
– Вот увидишь… Ты попросишь Сергея навестить меня?
– Только не сегодня. Боюсь, что он тоже не совсем здоров…
– Он… Он не… здоров? – забеспокоилась Лера.
– Нет, нет, просто шок, – поспешил успокоить ее отец. Дремин вымученно улыбнулся. – И его тоже напичкали таблетками.
– Шок?.. У Сержа Гранина шок?.. Не могу поверить! Он же трижды разбивался и был на волосок от смерти и, тем не менее, ни разу…
– Он видел,