заведения так шикарно выглядят.
– Только у нас. Следуйте за мной.
Лавров стучит в дверь.
– Войдите, – раздается мужской голос.
– Я, кажется, не сюда попал. Извините.
– Входите, входите, Алексей Алексеевич, – говорит вежливый подтянутый мужчина лет около пятидесяти. – Ждем, не дождемся. Полиночка, оставь нас на полчасика.
– Слушаюсь, Валерий Павлович, – говорит она, надевая цилиндр гостя, и уходит, виляя бедрами.
– С кем имею честь говорить?
– Жандармский полковник Громов Валерий Павлович. Псевдоним, разумеется. Вынужден скрываться под псевдонимом. Не ищу от вас сочувствия нашей борьбе с либерализмом. Сейчас все заражены либерализмом. Обращаюсь к вашему исконному чувству. Хотите отомстить за жену?
– Даже не знаю, что сказать.
– Понимаю, понимаю, вы в растерянности. Вам необходимо согласиться на дуэль и убить вашего противника. Трепилов разъяснил вам диспозицию? Соглашайтесь, голубчик. Вы поможете нам, а мы – вам. У вашего же противника, – прищуривается он, – пистолет будет заряжен холостым патронами, а у вас настоящим. Вы хотите спросить, почему. Я отвечу. Вы знаете, что ваш бывший друг готовит убийство генерал-губернатора. В другое время вы сказали бы: так тирану и надо. Но не сейчас! Произошло совпадение интересов.
– Но почему вы его не арестуете?
– А! Вот тут-то и закавыка! Попробуйте его изловить. Он ускользает, как уж. Даже, если дело дойдет до суда, то адвокатишки всякие, присяжные заседатели и прочая сволочь выручат. Даже прокуроры у нас и те ненадежные. Не ищу вашего сочувствия, не ищу! Вы за себя отомстите, а мы вас никогда не забудем. Ежову не выгодно стреляться сейчас перед акцией. Он непременно убьет вас, но за это тюрьма: год или полгода. Выйдет и опять начнет свою деятельность. Он для нас очень опасен. Убейте его!
– Я, пожалуй, соглашусь. Дайте только время обдумать.
– Ну что, вы решились? – спрашивает Трепилов на выходе из дома.
– Кажется, я лишился рассудка.
– Положитесь на меня. Я все устрою.
– Надеюсь.
– Половину дуэлей делается так, как надо. Даже, когда дерутся на шпагах.
– Да я же убью его, – говорит Ежов, обращаясь к Трепилову. – Я в мышь попадаю с полсотни шагов. Друга убивать не намерен.
– Но он настаивает. Есть, правда, один вариант: зарядим холостыми патронами и развлечемся.
– По рукам.
– Только, чтобы секундант с вашей стороны не смеялся.
– Желательно все же обойтись без дуэли, – говорит Ежов, провожая гостя. – Уговорите его. Дурное дело эти дуэли. Вы согласны?
– Дуэли – мой хлеб, – Трепилов щелкает по фарфоровой вазе на подставке у входа, и она разваливается. – О, хрупковатая вещь оказалась.
– Как и жизнь человека. Ничего, считайте, что это последняя жертва, которую мы принесли. Предложите ему прийти на переговоры в известное ему место. Может быть, если вам не удастся, мы его уломаем.
– Году