у тебя нет религии, Тая…
Что значили эти слова?
Я хотела понять, но не понимала…
– А как же…
Теперь уже учитель без стеснения остановил мой невысказанный вопрос жестом.
– Иди кипяти воду.
Я несколько секунд буравила его взглядом, затем развернулась и молча зашагала прочь, чувствуя на своем затылке укоризненный взгляд. Будь моя жизнь другой – по щекам заструились бы слезы, но сейчас в моем горле стоял лишь острый ком обиды.
Глава 6
Прошло полгода, и на одно занятие у меня стало меньше – Сей-Ман не заставлял больше кидать в пространство камни. Возможно потому, что я перестала выходить из себя, даже если он заставлял кипятить и остужать воду целый день. А спустя еще какое-то время – и все остальное начало меняться в лучшую сторону удивительным образом…
Сей-Ман действительно стал посвящать тренировкам со мной достаточно много времени, оценив мою усидчивость, внедряя каждую неделю что-то новое в наши уроки.
Я чувствовала, как наполняюсь энергией гор, становлюсь сильнее день ото дня, укрепляя накопленные навыки. А Сей-Ман придавал мне новые импульсы к постепенному развитию.
Мы часто вместе медитировали. Правда, о чем думал учитель в такие моменты – не знаю, но точно не о том, о чем думала я. Я присутствовала на уроке физически, но мысленно его прогуливала. Смириться с многочасовой и, как мне казалось, пустой тратой времени было сложно. Эти часы действовали на меня утомительно. К тому же, если честно, то все эти ретриты и медитации приелись еще в монастыре.
Зато я обожала участвовать в различных спаррингах с учителем, бегать, прыгать, застывать в воздушной растяжке и осваивать новые захваты и болевые точки. И даже полюбила вместе с Сей-Маном обливаться ледяной водой.
Помню, как он сказал, что ко всему можно привыкнуть. И действительно – я привыкла и к этому.
В эти моменты мы сближались с учителем, но, к сожалению, лишь на время. Как только все заканчивалось, чувствовала, что он снова сторонится меня, не желая лишний раз вступать в контакт.
Я часто и много об этом размышляла, приходя к выводу, что своим появлением нарушила привычный ритм существования этого человека и вынудила его, пусть и временно, но отказаться от жизни, которую он однажды предпочел.
Печально было то, что мы практически не разговаривали. А ведь мне не терпелось расспросить его о некоторых вещах, так сказать, «копнуть почву», из которой произрастали и такие справедливые взгляды, и такие удивительные мысли. И заодно – зарядиться мудростью, проникая в поучительные истории – уверена, у таких людей, как мой учитель, их припасено было в большом количестве.
Да и в конце концов – я просто ничего не знала о человеке, с которым проводила каждый день своей жизни!
Была ли у него какая-то мечта или тайные желания?
Как он жил до этого, чем занимался и болел ли в детстве скарлатиной?
Хотелось знать о нем все…
Но учитель не пускал в свой мир, отгородившись