на теле ее не было ни царапины. Невредимой выбралась Адриана из кровавой каши. Опять и опять невредимой.
Теперь она не знала ни что ей делать, ни куда идти, ибо выполнила свое предназначение. Она брела без цели, как сомнамбула, не в состоянии ни радоваться победе, ни оплакивать погибших, перешагивая через трупы. И тут из грязи у ее ног взглянули на ее знакомые светлые глаза. Она нагнулась, сразу обретя прежнюю ясность мыслей.
Арнсбат умирал – это Адриана поняла тоже сразу. Горло его было пробито стрелой, и на губах пузырилась кровавая пена. Говорить он не мог, но взгляд его был осмыслен, и он узнал ее.
– Вот… – сказала она. – Я сделала, что смогла. Я их привела. Город свободен, слышишь?
Он все смотрел на нее, и во взгляде его Адриане почудилось нечто странное. Может быть, ему просто больно?
– Сейчас я тебе помогу, – заторопилась Адриана. Она знала, что стрелу выдергивать нельзя – иначе он сразу умрет, а так оставлять… Ей даже в голову не приходило позвать священника, да и где бы она его нашла сейчас?
– Унести тебя отсюда?
«Да», – сказал его взгляд.
Отшвырнув обрубок меча, который она все еще продолжала сжимать, Адриана подхватила умирающего под мышки – взвалить его на спину у нее не было сил – и поволокла. Куда – домой или в ратушу? Она оглянулась. В ратушу было ближе. Пятясь, она протащила Арнсбата по площади, по двору, – вокруг никого не было видно – толчком плеча приоткрыла тяжелую дверь, которая, к счастью, оказалась не заперта, протиснула тело Арнсбата, оттягивающее ей руки. Уложив бургомистра на пол караульной – дальше Адриана не смогла идти, – она встала рядом на колени. Он все еще был жив и в сознании. Его лицо было мокро – от слез, или пота, или просто талого снега. И он так же странно продолжал смотреть на нее, точно видел что-то скрытое от взора Адрианы.
– Сейчас я тебя перевяжу, – она обращалась к нему на «ты», так же, как к Визе и Аскелу. – Не бойся… ничего не бойся, – говорила она, мучительно размышляя, как же действительно ему помочь.
Глядя ей в лицо, Арнсбат попытался приподнять правую руку – один бог знает, чего это ему стоило – не то хотел благословить Адриану, не то просто на что-то показывал – и тут же уронил, хрипя. Кровь хлынула у него изо рта. Адриана дотронулась до его руки. Потом с усилием вырвала стрелу – теперь это уже не имело значения. Спокойно, одним движением ладони закрыла Николасу Арнсбату глаза, сложила руки на груди и, завершая обряд, сняла с себя цепочку с мощами – ту самую оберегу, которую Арнсбат отдал ей и которая охраняла ее в пути, а сам хозяин… – и надела на шею мертвеца.
Теперь она сделала все, что надо. Адриана поднялась на ноги. Страшно хотелось пить. Уже сутки у нее во рту не было ни капли воды, только мерзкий привкус крови. Она знала, что под лестницей караулки стояла бочка с водой, может быть, там осталось… Адриана заковыляла к лестнице. Бочка была там, и полна почти до половины, и вода не затхлая. Девушка зачерпнула обеими руками, и, пока заглатывала воду,