свадьбу с тобою сыграем!
Наденешь шелка, золотую парчу,
Сто шаферов будут! Мне всё по плечу!» —
«Казак! Твоя сабля меня не страшит!
Всегда, если буду с тобою,
Убитую мать мне напомнит твой вид,
Напомнит отца мне, который лежит
С пробитой насквозь головою.
Не жди, что в одеждах пройду золотых
По трупам растерзанных братьев моих!» —
«Ну что же, как знаешь!» – И парень встаёт,
Стремительно к девушке прянув:
«Подумай ещё! Мы уходим в поход
На Умань: туда польский гетман ведёт
Стреляющих метко уланов.
И если не встретится пуля со мной,
Клянусь тебе: станешь моею женой!» —
«Коль так, то смелее садись на коня,
И мчись, изготовившись к бою.
От пуль заклинание есть у меня,
Хочу, чтобы жизнь твою в битве храня,
Всегда оно было с тобою.
Смеёшься? Не веришь? Попробуй! Узнай!
Прицелься в меня и не бойся! Стреляй!»
И вытащил он пистолет свой, огнём
Готовый разить… Серебрится
Его рукоять, пуля верная в нём —
И встала дочь рабби в проёме дверном:
«К мезузе хочу прислониться!»
И выстрел, и грохот – должно быть, рука
Нечаянно дрогнула у казака…
Её на постель положил атаман,
И, глядя на мёртвое тело,
Подумал: «Что было здесь: чары, дурман?
Она говорила, что есть талисман,
Но, видно, лишь смерти хотела» —
И слёз не скрывая, шагнул за порог:
«Жидовка шальная! Прости её, Бог!»
В Эйн Доре
И сказал Шаул (Саул) слугам своим: сыщите мне женщину, вызывающую мёртвых, и я пойду и спрошу её. И сказали ему слуги его: вот женщина-волшебница есть в Эйн Доре.
В Эйн Дор царь Шаул без колчана и лука
Примчался со свитой. В проулках ни звука.
«Вон там, где мерцанье свечи промелькнуло,
Жилище её» – шепчет отрок Шаулу.
«Не ты ль чародейка? Веление рока
Узнать я хочу у Шмуэля-пророка!»
Мрак, адский огонь и котёл раскалённый,
И духов колдунья зовёт поимённо.
Плывут клочья дыма, во мраке белея,
Ползут над котлом, извиваясь, как змеи.
Вот круг видит царь, и он сам в этом круге.
И замерло сердце в тоске и в испуге.
Исчадия бездны, туман испарений.
Ликуют и пляшут багровые тени.
В смятенье душа, и в ночной круговерти
Всё ближе и ближе дыхание смерти.
И молит Шаул колдовские виденья:
«Оставьте меня, ибо сам словно тень я!»
Мрак, адский огонь и утроба могилы.
Хохочут и бесятся адские силы.
И вспомнил он Геву[27] и милые взору
Волшебные дали родного простора.
И зелень холмов перед ним и равнина —
Край пастбищ раздольных, страна Биньямина[28]!
Лазурь поднебесья, тенистые кущи,
Колосья