на которых тебе плевать, ты ведь все еще не понял, был ли тот пирог клубничным. Кино- это обман для низших слоев. Кино пытается показать красивые моменты, не давая им вкуса, запаха, следовательно -не давая никакой цены этим минутам твоей жизни. Ты просто одурманен картинкой, всего-то. Если бы люди распробовали эту жизнь, они бы захотели так же, а все не могут быть счастливыми, это приведет к дисбалансу.
Беру еще бумаги. Отрываю ровно и аккуратно. Вытаскиваю еще немного смеси, добавляю шалфея и немного красного перца. Картины и книги- вот подлинное искусство. В книгах автор опишет тебе пирог более клубничным, чем он приготовится в твоей духовке, а на картину ты сможешь смотреть часами, пока этот пирог не растает в твоем рту. В комнате пахнет рисом и клубничным пирогом.
В комнату входит Агата. Она не верит своим глазам, что я курю прямо в ее доме, по крайней мере, она так мне говорит. Навряд ли она не доверяет зрению, это явно притянуто за уши.
–Не смей больше никогда делать это в моем доме! – повторяет она изо дня в день. – Слышишь меня? Чего ты молчишь?
Если молчу, значит нам не о чем говорить- думаю я, но вслух не произношу, потому что мне негде больше жить и деньги на все это из воздуха не берутся.
Агата вытаскивает из сумки горсть сушенных лавровых листьев и кладет в рот. По ее словам, это успокаивает лучше всего на свете, а еще по ее словам человек никогда не был в космосе и все это лишь заговор с целью заставить поверить человека во что-то большее, раз уж религия перестала справляться с этой функцией. Еще по ее словам нет бездомных, все эти люди- актеры, которые напоминают нам, как важен труд и чем может обернуться лень. С другой стороны она не верит, что в социальном государстве может появиться такой дефект, как бомжи, ведь столько людей впахивают на благо общества, а по сути своей каждое государство социальное.
–Я не выкину тебя из дома, – говорит она, пережевывая лавровые листья, – это слишком просто. А слишком просто – слишком глупо. А ты должна вырасти человеком, а не тем, кем я вижу тебя сейчас.
Действие смеси было в самом разгаре, так что я ее уже почти не вижу. Отсутствие линз способствует расплывчатому силуэту матери. Благословенны незрячие ибо в трудную минуту могут не закрывать глаза на проблему, а попросту ее не видеть.
–Услышала я тебя, – произношу я эти слова, которые не звучат добровольно, она заставляет меня отвечать ей. – Услышала. Больше не повторится. Не повторится.
–Единственная травка, которая может быть в моем доме- укроп, который я выращиваю на подоконнике кухни. Повтори!
–Единственная это укроп подоконнике кухни.
Прячу от Агаты лицо в тени шкафа. На нем выделяется синяк вокруг левого глаза. Этот синяк я получила вчера в одном тайном месте, вроде бойцовского клуба, только удары так получают не намерено.
У некоторых молодых людей нашего города есть традиция. Мы встречаемся в подвале заброшенного дома по выходным, называется он «Богадельня пост-панка». Там