которых они рисовали на балках или боковых стенах хижин, не были анатомически точными – как и эта вапити – но они свидетельствовали о близком знакомстве с их фигурами, их очертаниями, а эта самка из липкой ленты получилась совсем непохожей. Скорее можно подумать, что кто-то рассказал Льюису о вапити, а он сам никогда не видел настоящего оленя в реальной жизни.
Пита прижимает ладонь ко рту, чтобы сдержать смех, и Льюис тоже вынужден улыбнуться.
– Выглядит так, будто пятилетний ребенок пытался обвести по контуру гигантскую овцу, – говорит он. – Пока приканчивал третью бутылку пива с утра.
Пита падает на отодвинутый в сторону диван, поджимает под себя ноги и прибавляет:
– А овца при этом лягалась, стараясь вырваться.
– Овцы ничего не понимают в искусстве, – говорит Льюис и падает на диван рядом с ней.
Из этого положения он, разумеется, в конце концов смотрит сквозь вентилятор снизу, а потом на точечный светильник, который опять не горит. Это загадка, которую ему никогда не отгадать, он с этим уже смирился. Некоторые осветительные приборы понять невозможно, нечего и пытаться.
– Так что дальше? – спрашивает Пита.
Секунд тридцать Льюис не отвечает, потом наконец произносит:
– Это глупо.
– Что? – спрашивает Пита. – А не глупо было взбираться по шаткой лестнице в середине дня, когда ты был один, рискуя разбить голову?
Она права.
Остановившись поприветствовать Харли и сказать ему, что Элдон работает вместо его хозяина в утреннюю смену, Льюис снова тащит в гостиную высокую алюминиевую лестницу от торца дома.
– Она стояла здесь, – говорит Пита и ставит лестницу почти прямо под вентилятором.
– Откуда ты знаешь? – спрашивает Льюис.
Она поворачивается в другую сторону, широко расставляет ноги и наклоняет лестницу так, что красная верхушка из пластика точно совпадает с вмятиной в стене на противоположной стороне гостиной.
– Ох, – говорит Льюис. – Как ты думаешь, нам вернут залог?
– Ты переоцениваешь важность гарантийных залогов, – отвечает Пита совсем как настоящая индианка.
– Погоди, – говорит ей Льюис и идет в гараж, потом возвращается обратно с мешком для мусора из морозильника. Этот мешок сменил вместе с ними шесть арендованных домов и один так и не отремонтированный до конца подвал.
Возможно, от него будет плохо пахнуть. А может, и нет.
– Он до сих пор у нас? – удивляется Пита.
Льюис пытается открыть мешок, но это больше похоже на попытку развернуть тамале[13] из пластика, такой мешок старый. И у него щемит сердце, так как внутри лежит шкура, которую он обещал той молодой вапити когда-нибудь использовать, чтобы все, что она вытерпела, не было напрасным.
Он рассказывал Пите, что тогда шел густой снег, а она была похожа на взрослую самку, а не на подростка. Что он бы никогда не нажал на курок, если бы хорошо ее рассмотрел.
Не совсем ложь.