скрывать. Хотя в армию все равно пошел бы.
Вот как с ним спорить? Я чувствовала грусть, злость и продолжала думать о Мендосе, о том, как тесно его жизнь переплелась с жизнью Каэла.
– Я понимаю твое отношение к армии. Я сам к ней так относился, ты же знаешь. Только у меня нет денег на колледж.
– Нам обоим выделили стипендии для профессиональных курсов, – напомнила я. – Лично я свою использовала.
Остин закатил глаза, откинулся на сиденье.
– Ну да, ну да. А еще ты умнее меня. Я бестолковый неудачник, меня один раз арестовали…
– Почти два раза. Вместо тебя арестовали и обвинили Каэла.
– Я не виноват!
– В его задержании – да, не виноват. Ты виноват в том, что мы там оказались. Прилетели спасать твою задницу.
Остин вскинул руки.
– Да, да, прости! Не мог же я бросить девчонку, парень ей угрожал, а я ничего другого не придумал.
Я почти не помнила лиц тех молодых полицейских, зато отчетливо помнила, как они без единого вопроса замахнулись черными дубинками. В голове прозвучал голос Каэла: «Так оно и бывает, когда молодежь учат убивать, а не укрощать».
Каэл попытался вытащить Остина из неразберихи, но сам стал мишенью.
– Я ведь попросил прощения за ту историю. Кари, я стараюсь изо всех сил! Да, иногда еще косячу, но уже меньше, чем с дядей Майком.
Я перестроилась в скоростную полосу, обдумывая слова брата.
– Научись прощать, Кари. По-настоящему. Я понимаю, ты разозлилась, потому что я тебе не сказал. Паршиво вышло, согласен. Только мы давно выросли, я не могу держать детские обещания. Я тогда не знал, как весело жить самому.
– Это я понимаю. Просто теперь пути назад у тебя нет, передумать не получится. Да еще Каэл! Помогал тебе, а мне – ни слова! Я думала, ему можно доверять…
– Карина, ты не доверяешь никому, очнись. Потому и психуешь – из-за его участия.
Остин приподнял бровь и вновь припал к электронной сигарете, похожей на разъем USB. Продолжил:
– Мартин хороший парень. Я говорил тебе раньше – и повторю опять. Он заботится о нас. Обо всех. Видишь, как с Мендосой нянчится? И так с каждым. Только поэтому я попал к нормальному вербовщику, он друг Мартина. Перестань ему нервы трепать. Ты ищешь повод его возненавидеть.
– Мне вроде повод не нужен.
Остин выдохнул пар, покачал головой.
Боль от предательства вернулась. Я поверяла Каэлу свои переживания и секреты, он прекрасно знал, как я восприму отказ брата от свободы, – но, даже зная, помогал ему. Видимо, Остин Каэлу дороже меня. До чего больно, будто огнем жжет…
– Рада, что у тебя появился такой замечательный друг, – язвительно бросила я.
Все же на душе потеплело от подобного отношения Остина к Каэлу. С ним брат чувствует себя уверенней и защищенней, в чем очень нуждается. Ему лучше рядом с другими людьми. Я не такая, это у него от мамы.
– Кари, ты все равно не дала бы ему шанса.
Хорошо, что мы почти приехали: каждое новое высказывание брата выводило меня из себя, и понимание