спросил Патрик с вполне достойно, как ему показалось, разыгранным недоумением.
– Знаешь, голубой глаз не поможет. Что ты скрываешь? – Она отхлебнула глоток чая. Ей почему-то смешно было смотреть, как он изворачивается.
– Ну…
– Что – ну? – Эрика мысленно устыдилась, что испытывает некое садистское удовольствие, глядя на его смущение.
– Кое-что случилось, пока мы гуляли…
– Что-то я не заметила… Одежда чистая, руки-ноги целы… Что же такое случилось?
Патрик отпил чаю и взял печенье, чтобы выиграть время на подготовку презентации.
– Ну… мы шли к мельнице Лерстена и встретили моих коллег…
Она молча ждала продолжения.
– К ним поступил сигнал… в общем, они ехали по вызову. В доме по дороге к Гамбургсунду нашли труп.
– Но у тебя же отпуск, с какой стороны это тебя должно касаться? – Эрика поднесла чашку ко рту, но не отпила ни глотка, а вместо этого недоверчиво уставилась на Патрика. – Ты же не хочешь сказать, что…
– Именно… – Патрик опустил глаза.
– Ты взял Майю на место преступления? Повел ее смотреть на труп?
– Да… То есть нет… Конечно нет! Она побыла с Мартином, а я заглянул в дом. Труп был в доме, в библиотеке. А Майя разговаривала с астрами. Во дворе.
Он попытался улыбнуться, но встретил ледяной взгляд.
– Ты взял Майю на место преступления? – повторила Эрика. – Ты заглянул в дом, где был труп? У тебя отпуск по уходу за ребенком! Неужели трудно было сказать, что у тебя отпуск? Что ты сейчас не работаешь?
– Заглянул, и все, – беспомощно произнес Патрик.
Эрика права. У него отпуск. По ребенку. Они должны справляться без него. И конечно, не надо было тащить туда Майю. Кто знает, что происходит в голове у годовалой девчушки, что она запоминает, а что оставляет без внимания.
Придя к этому научному выводу, он тут же сообразил, что сказал не всю правду. Он проглотил слюну и добавил:
– Это убийство.
– Убийство! – почти взвизгнула Эрика. – Убийство! Я не нахожу слов!
– Все, на этом закончено. Пальцем не шевельну. До января я в отпуске. Им это прекрасно известно. Только Майя, честное слово!
– Смотри, – тихо проворчала Эрика.
Если бы она сказала это слово чуть погромче, получился бы львиный рык. Она отвернулась, изображая гнев, но любопытство взяло верх. Эрика немного успокоилась.
– И где это? Кто убитый?
– Ни малейшего представления. Большой белый дом – если идти от мельницы, первый поворот направо.
Эрика посмотрела на него внимательно. Выражение лица у Патрика было странное.
– Большой белый дом? Сруб?
Патрик попытался вспомнить, как выглядел дом, и кивнул.
– Сруб. На почтовом ящике фамилия Франкель.
– Я знаю, кто этот человек. Вернее, эти люди. Аксель и Эрик Франкель. Ты же знаешь! Эрик Франкель – это ему мы отнесли эту нацистскую медаль на экспертизу.
Патрик остолбенел. Как он мог забыть? К тому же Франкель – такая