что Вы! – тучный дядечка, стоявший неподалёку от безутешной матери, в изумлении плюхнулся в кресло и тяжело задышал.
– Как Вы можете о себе такое говорить?! – растерянно запричитал худощавый дед, не знавший, с какой стороны подступиться к этому очаровательному рыжему чуду, так некстати упавшему не в те лапы.
– Да я о такой матери и мечтать не смел! – практически прослезился грозный лысый мужчина, охранявший входную дверь.
И плевать все хотели на то, что возможно видели эту женщину впервые. Элина Павловна прекрасно знала, как выгодно себя подать, и не гнушалась использовать свои таланты на всю мощь. Вновь промокнув слёзы чьим-то шёлковым платком, она задумчиво и несколько отрешённо протянула:
– Дааа-дааа… Я никогда не забуду того мгновения, когда на другом конце провода раздалась ужасная новость! – женщина резко отпрянула от плеча незнакомца, элегантно развернулась к своему зрительному залу и с мучительной тоской в глазах продолжила. – Я буквально сидела на чемоданах. В считанные минуты за мной должен был приехать водитель. Мой драгоценный Виктор незадолго до всего этого подарил мне путёвку в швейцарскую клинику… Вы знаете, ведь у меня такое шаткое здоровье, мне же уже пятьдесят три года!
Толпа ахнула.
– Да не может быть! – едва дыша подскочил в кресле тучный мужчина. – Я не дал бы Вам и тридцати девяти!
Виктория тихо хмыкнула, медленно запустив свои тонкие длинные пальцы в виноградную кисть на полупустой фарфоровой тарелке, случайно оставленной прислугой на подоконнике. Только приятный сладковатый привкус во рту мог разбавить приторность второго акта. На усовершенствованном уколами красоты лице Элины Павловны засияла едва заметная улыбка, женщина грациозно подправила причёску и практически кокетливым тоном ответила:
– Да, меня всегда принимали за старшую сестру моих собственных детей, а ведь вы и понятия не имеете, через что в своей жизни мне довелось пройти! А мой Виктор! Как он меня берёг, как он заботился обо мне, вы себе не представляете! Конечно же, я полетела. Я полетела сюда! Потому что знала… Знала, что моя дорогая Викусечка не сможет справиться со всем этим в одиночестве. Ох! Как я хочу, чтобы всё это оказалось лишь глупой ошибкой, чтобы сейчас же Виктор зашёл в эти двери, обнял меня, как любил это делать раньше, и мы бы все вместе посмеялись над нелепостью той ситуации, в которой умудрились оказаться!
Роскошная и женственная леди, изящно усаженная толпой случайных слушателей в центр зала, с дрожью в голосе повествовала о своей невероятной гордости за сына. Виктория же вдруг осознала, что всю свою жизнь её супруг тщетно пытался заслужить поощрение, любовь и ласку своей матери, но Элина Павловна словно в упор этого не замечала. Виктор и правда всегда бежал к ней по первому щелчку пальцев, в какой бы части мира он ни был, решал все существенные и малозначительные