О креветках, общем впечатлении и наглости. Не сиди ночью за компьютером, хотя тебе это всё равно не поможет
и мы направлялись навстречу приключениям. Ну, в этот раз мы обошлись без приключений и просто съездили в парикмахерскую (ни её, ни мои волосы сами себя не покрасят), посидели в какой-то недавно открывшейся пиццерии, а потом восемь миллионов лет (часа четыре) выбирали ей зимнюю куртку.
Кстати, так и не выбрали.
Домой мы вернулись часам к шести, и в двери квартиры я уже буквально вползала, мечтая только об одном: лечь. Без разницы, где, куда, в какой позе – просто лечь.
Но мечты если сбываются, то явно не сегодня и не у меня, потому что у мамы зазвонил телефон. Говорил, судя по её тону, явно не слон, а её обожаемый Стас. Я начала медленно уползать по стеночке в сторону своей комнаты, но тут мама повернулась, сурово пригвоздила меня взглядом, и мне пришлось остаться и подождать, пока она договорит.
Ждать пришлось недолго, трубку она повесила секунд через тридцать.
– Собирайся, – сказала мама.
– Но я же ещё даже разобраться не успела, – парировала я скорее для проформы, потому что слова «нет» моя мама не знала. Но повыёживаться-то можно было всегда!
– А ты возьми да пересоберись, – фыркнула она, упирая руки в бока. – Мы на день рождения едем.
– Офигенно, – максимально саркастичным тоном протянула я. – Юбку не надену.
– Да чёрт с тобой и твоими юбками, давай быстрее просто, скоро такси подъедет, Стас уже вызвал.
Вот же ж Стасик-карасик.
Юбку я действительно не надела, но водолазку пришлось сменить на рубашку. Ну, они у меня все были похожие, в крупную клетку и больше на пару размеров, но сидели на мне вполне прилично, поэтому мама только рукой на меня махнула. Я, немного подумав, подкрасила глаза карандашом и тушью, а потом уснула в такси под задорные песенки на французском языке.
– А кому мы хоть на день рождения идём? – очнулась я перед самой дверью, когда мама уже нажала на звонок.
Ну позднее у меня зажигание, ну что поделать. Повыбирайте с моей матерью куртку четыре часа, а я на вас посмотрю.
– Вы пришли.
Голос знакомый, а за мамой ничего не видно. И лучше бы было не видно до самого победного конца, потому что когда мама вошла в коридор, открывая мне стоящего в дверях человека, я внезапно зарумянилась, как курица-гриль.
– За-за-здрасте, – неожиданно обнаружилась у меня самая последняя степень заикания.
– Дежавю, – хмыкнул Дима, отступая.
Это точно.
Ни стула, ни пуфика, ни ещё чего-то, на что можно было сесть, в прихожей не обнаружилось. Разве что комод, но я же в гостях…
Впрочем, оно и к лучшему. По моим ощущениям, если моя пятая точка опустится на что-то мягкое, то мы вместе с ней там и останемся до конца вечера. Или жизни.
Мама выпрыгнула из сапог и исчезла в ближайшей комнате. Оттуда послышался голос Стаса. Ну, понятно.
– Ты пришла, – задумчиво заметил Дима, помогая мне снять куртку.
– С днём рождения, – я проигнорировала его