обеих увлечённость мужским сословием, к тому же – эти юнцы пэтэуш- ники: вопрос о которых даже между собой старались не обсуж- дать. Сам собой напрашивается вывод, что эта бодяга тянулась
не первый год: одни отучившись уходили, освобождая место другим. Молодая свежая плоть всегда слаще, чем старая, кост- лявая и занудная. За совращение несовершеннолетних мальчи- ков, даже козе понятно, что по головке не погладят: на страже нравственности стоит коммунистическая мораль. Это простому люду этим заниматься вредно и возбраняется на каждом шагу – вплоть до уголовного преследования. Впрочем, тем, кто в обко- мах и рангом пониже: райкомах партии и комсомола, тому пер- соналу – тихо, тайно, не показывая это на людях, можно и поба- ловаться. На это дело есть и комсомольские активистки, пио-
нервожатые, секретари первичек – комсомольских. Туда, кого
попало, не берут – мордашка должна быть смазливая и соответ- ствовать партийно-комсомольской направленности. Зато, в
ближайшее будущее, протекция в высшее учебное заведение, без особых на то проблем, для особо «одарённых», лежит на руках. Для Веры Ивановны – её подруга Томка – необходима бы-
ла как воздух: от всех неожиданных напастей и непредвиденных случайностей. Мама у Томы была большим начальником, и не
где-то, на какой-то там захудалой фабрике, или в такой же кон- торе – она работала при должности: одной из главных бухгалте- ров-экономистов в Управлении областной торговли. В обычном понимании всех без исключения граждан страны – это похлеще всяких секретарей райкомовских. Кругом блат и блатом прикры- вается, без этого – ходи и глотай сопли – на уровне немногим выше бомжа. Для Тамары тот высший свет – бомонд торговой
сети и общепита города – всегда был в тягость. В тех кругах надо было безропотно играть роль, перевоплощаться как актриса на сцене: лебезить, подхалимничать, порой большой важной шиш-
ке заднее место лизать и потрошить себя всю наизнанку, а здесь
– в этой халупе, у подруги Верки – она могла быть всегда сама
собой. Хотелось хотя бы, какое-то время побыть простым обыва- телем с улицы или коммуналки, наконец, и подворотня сойдёт. Стройная и элегантная брюнетка Томочка: одевалась по высше- му разряду моды, представляя для окружающих эталон ядови- той зависти. На ней всё до мелочёвки – исчислить представля- лось невозможным – эти побрякушки так изысканно блестели и к месту были присобачены, что слепили глаза: вплоть до послед- ней шпильки в волосах – и все изделия импортного производ-
ства. Простота, а к ней душевная щедрость, – и чтобы там не вя- кали злые языки, – распутства в корне Тома была лишена. Так: флирт, улыбки и заигрывание, а тот, кто запал ей в душу, – с ним не грех улечься и в постель: с таким молодцом кто же откажет-
ся?!.. И пила она в меру, а то, что штрафные две кружки не в
пользу пошли, так тому могло быть объясненье: возможно, ка- кая-то, сука – глаза завидущие –