соперника, Александра Михайловича Тверского, и выпросил у повелителя Орды в пожизненное владение Углич, Галич и Белоозеро, обязавшись вовремя выплачивать дань с этих земель.
Московские воеводы выколачивали дань умеючи. После пожалования в 1328 г. Ивану половины Ростовского княжества они “принесли великое несчастье в город и всем живущим в нем, и многие гонения в Ростове умножились. И многие из ростовцев москвичам имущество свое поневоле отдавали, а сами вместо этого удары по телам своим с укором получали и с пустыми руками уходили, являя собой образ крайнего бедствия, так как не только имущества лишались, но удары по телу своему получали и со следами побоев печально ходили и терпели это. Да к чему много говорить? Так осмелели в Ростове москвичи, что и самого градоначальника, старейшего боярина ростовского, по имени Аверкий, повесили вниз головой, и подняли на него руки свои, и оставили, надругавшись.
И страх великий объял всех, кто видел и слышал это, – не только в Ростове, но и во всех окрестностях его”.
Технология сбора дани была оборотной стороной той самой “тишины велией по всей земли”, о которой писал неизвестный книжник в похвале деловому князю: “Сии бо князь великои Иоан имевше правый суд паче меры… В то бо время благочестию велию восиявши, многим святым церквам съзидаемым”. И это тоже правда – во всяком случае отчасти: первые каменные храмы Москвы заложил именно Калита.
Хозяйственный князь покупал и “примысливал” даже отдельные села в соседних княжествах. При Калите в Московском княжестве появилась новая торговая пошлина с татарским названием “тамга”, представлявшая часть от стоимости проданного и купленного товара. Московские князья привлекали в Москву и крестьян, и воинов из окрестных земель, разоренного Владимира и самой Твери. Так на московской службе оказались бояре Годуновы, Романовы, выходцы из Литвы (князья Голицыны, Хованские) и ордынские “царевичи”. С 1326 году князь переманил из разоренного Владимира митрополита, и Москва стала церковной столицей Руси, а глава церкви получил обширные владения и целый город – Алексин. Своим детям Калита завещал систему совместного управления и получения доходов с Москвы и ее окрестностей по “третям”, что исключало дробление и войны за обладание крупнейшим экономическим центром.
Сын Калиты Семен Иванович Гордый (1340–1353) за 13 лет княжения побывал в Орде шесть раз, и недаром: в обмен на лояльность он получил рязанские владения на левом берегу Оки, присоединил к территории великого княжения Юрьевское княжество, подчинил себе смоленского князя.
Накопленный в правление Ивана Калиты и его детей потенциал позволил внуку Дмитрию Донскому (1359–1389) сохранить за собой великое княжение: при Дмитрии оно сливается с собственно московскими землями, к которым присоединяются Галич, Дмитров, Белоозеро. Московские бояре и слуги были заинтересованы в этом процессе: они становились воеводами, судьями и