ей это интересно!
– Почему ты заставляешь меня это делать? – снова простонала она.
– Мы уже все обсудили. Тебе следует провести немного времени с отцом. Он скучает.
– Но почему все лето? Почему не пару недель?
– Вам нужно побыть вместе больше, чем пару недель. Ты не видела его три года.
– Но я не виновата. Он сам от нас ушел.
– Да, но ты не подходила к телефону, когда он звонил. И каждый раз, когда приезжал в Нью-Йорк повидаться с тобой и Джоной, ты его игнорировала и таскалась по всему городу со своими друзьями.
– Не хочу его видеть. И говорить не хочу! – отрезала Ронни.
– Попытайся вести себя прилично, договорились? Твой отец хороший человек и любит тебя.
– И поэтому бросил нас?
Вместо ответа мать глянула в зеркало заднего вида.
– А ты, Джона? Ждешь не дождешься встречи с отцом?
– Шутишь? Да это потрясная идея!
– Я рада, что ты так славно настроен. Может, ты сумеешь научить этому сестру.
– Ну да, как же, научишь ее! – фыркнул он.
– Все равно не понимаю, почему я не могу провести лето с друзьями! – заныла Ронни, пытаясь настоять на своем. Она еще не сдалась, и хотя понимала, что шансы равны нулю, все же лелеяла мечту убедить ма развернуться и поехать обратно.
– То есть ты предпочла бы постоянно торчать в клубах? Я не так наивна, Ронни! И знаю, что творится в подобных местах.
– Я ничем таким не занимаюсь, ма!
– А как насчет плохих отметок? Твоего условного срока? И…
– Нельзя ли поговорить о чем-то другом? Например, почему так необходимо проводить время с отцом?
Мать не сочла нужным ответить, и Ронни вполне сознавала, что на это у нее есть веские причины.
Поток машин неожиданно пришел в движение, и они проехали еще полквартала, прежде чем снова остановиться. Мать подняла стекло и попыталась понять, что творится впереди.
– Не понимаю, что происходит, – пробормотала она. – Откуда такая пробка!
– Это все пляж. Там всегда полно народу, – пояснил Джона.
– Всего три часа дня и воскресенье! Час пик еще не наступил!
Ронни подобрала ноги, отчетливо ощущая, как ненавистна ей такая жизнь и все, что вокруг нее.
– Слушай, ма, – спросил Джона, – па знает, что Ронни арестовали?
– Знает.
– И что теперь сделает?
На этот раз ответила Ронни:
– Ничего он не сделает. Можно подумать, его интересует что-то, кроме пианино!
Сама Ронни ненавидела пианино и клялась, что больше никогда не будет играть, – решение, которое находили странным даже лучшие друзья, поскольку музыка была огромной частью ее жизни, сколько она себя помнила. Ее отец, когда-то преподававший в джульярдской школе, учил музыке и дочь, и та очень долго сгорала от желания не только играть, но и сочинять музыку вместе с па.
Она была очень талантлива. Очень! Благодаря связям отца в Джульярде