Снято было почти профессионально, камера медленно двигалась, позволяя насладиться панорамами реки, мостами, дворцами, фонтанами. Закадровый голос негромко комментировал визуальный ряд, но мне из угла было практически ничего не слышно.
– Вкусно, правда? – подал голос доктор Амелунг, отставляя пустую тарелку и полностью сосредотачиваясь на остатках пива. – Я часто столуюсь у Питера, когда бываю в Бремерхафене, он мастер готовить мясо. Он был старшим ребенком в семье, где родители работали от зари до темна, и рано научился готовить.
Набив мясом утробу, доктор заметно подобрел, лицо его приобрело вполне человеческое, добродушное выражение. Вероятно, ему расхотелось со мной беседовать о проблемах совести и морали, а как меня поскорее спровадить и отправиться переваривать ужин в горизонтали на диване, он еще не придумал.
Помочь ему, что ли? Собираясь с мыслями, я вновь перевела взгляд на экран, это было интереснее, чем разглядывать торчащую из-за стола верхнюю треть доктора. На экране сплошная стена старинных домов проплывала мимо зрителей. Взгляд с воды – в объектив то и дело попадала темная, отдающая бронзой на солнце гладь. Аудиофоном служила музыка позапрошлого века. Венеция? Сейчас, право слово, в объектив попадет бравый гондольер с длинным веслом…
В душе у меня что-то неуловимо шевельнулось теплым, мягким котенком.
– Вам понравилось, уважаемая фрау? – поинтересовался подоспевший за пустой посудой толстяк Питер.
– Спасибо, было очень вкусно. – Я не лукавила, вопреки ожиданиям мне в самом деле понравилось мясо. И пиво понравилось, пусть я и не осилила целой кружки. Неожиданно для себя я добавила: – Можно мне прийти сюда снова, с сыном?
– Буду счастлив и польщен! – Его туша радостно заколыхалась. – Заходите к нам в любое время.
– И обязательно закажите его фирменный шницель! – посоветовал из другого угла зала кто-то из друзей детства. – Он так и называется – «Шницель от Питера», вкусней не готовит никто в нашем городе.
– А для детей у меня существуют специальные предложения, – просиял от похвалы Питер, – парни часто берут сюда детей с собой. Раньше брали, пока дети не выросли. Но детское меню осталось для всех остальных детей нашего района.
Я полезла в карман за единственной десяткой. Не беда, если не хватит, скажу, что отдам в ближайшие выходные.
Но Питер пресек мои поползновения:
– Не обижайте старого Питера, дорогая фрау! Я совершил оплошность, и позвольте мне подарить вам сегодняшний ужин. А вы придете еще и, может быть, станете нашим постоянным клиентом.
Я тоже подобрела после сытного ужина, поэтому не стала повторять, что меня не волнует моральный облик драгоценного доктора. Мой взгляд опять скользнул по экрану.
Камера продолжала плыть вдоль домов, величественные старинные особняки сменились домами попроще. В душе у меня опять шевельнулось, мягкий котенок в ней проснулся и выгнул спинку. Я безотчетно поймала себя на мысли, что знаю, что окажется в