бег закончился. Они встали друг напротив друга, слегка наклонившись вперед, переводя дух.
– Вот, хорошо зачерпнул! – усмехаясь и потряхивая бутылью, сказал довольный Ааре. – Пошли.
Они вышли за город и сели в тени пальмы. Первым глотнул Ааре.
– Ну как? – спросил Мойсе.
– Сам попробуй!
Мойсе понюхал ароматную жидкость и сделал большой глоток – очень уж хотелось пить. Бутыль быстро опустела. Напиток оказался терпким и вкусным. Буквально через пару минут Мойсе почувствовал, как уши у него заложило, словно он нырнул под воду. Так бывало, когда он с мальчишками купался в реке – зажав нос пальцами и надув щеки, он погружался в воду и болтался в ней, как поплавок.
Это ощущение слегка испугало Мойсе, но вскоре накатила волна радости и смыла все страхи. Обнявшись и напевая веселую песенку про орленка, они с Ааре пошли обратно в город. Солнце было уже у горизонта, и поперек дороги легли длинные тени, через которые приходилось перешагивать.
Вот к этому самому Ааре и отправился Мойсе, обеспокоенный своим кошмарным сном. Дверь открыла сестра Ааре, Мериамон, высокая стройная девица. Волосы ее были прямыми, черными, как воды Хапи ночью, и так же переливались таинственным блеском, когда поводила она своей гордо посаженной головой. Мойсе непременно влюбился бы в нее, не будь его сердце в плену у Меританейт.
– Кто там? – спросила из кухни мать Ааре.
– Это Мойсе, друг Ааре, – откликнулась Мериамон.
– Проходи, Мойсе, – отозвалась мать, – мы сейчас будем завтракать. Мериамон учится стряпать. Вот лепешек напекла, да таких вкусных, какие я только у своей матери ела, – добавила она с тем воодушевлением в голосе, которое появляется, когда твое чадо делает первые успехи в преподаваемой ему науке.
Появился Ааре:
– Привет, Мойсе! Проходи, поешь с нами, – сказал он.
Лепешки действительно оказались очень вкусными. Теплые, ароматные, чуть присыпанные мукой, с множеством наколотых дырочек по поверхности, с молоком они были просто великолепны. Мойсе поблагодарил, когда они закончили есть, и обратился к другу:
– Ааре, у меня к тебе дело. Ты говорил, что у тебя есть ножи. Не мог бы ты мне показать их? Я хочу заказать себе хороший нож.
– Хорошо, Мойсе, я покажу тебе ножи, пойдем, – ответил Ааре, и они прошли к нему в комнату.
Обстановка в комнате Ааре была самая обычная. Тростниковые циновки по глиняному полу; низенькая, грубо сколоченная кровать с одеялом из верблюжьей шерсти и туго набитой травой подушкой, вышитой искусными руками его матери. Был здесь и сундучок, точь-в-точь как дома у Мойсе. В детстве Мойсе любил забираться на него и лежать, свернувшись калачиком, как кот.
Ааре открыл сундучок и достал оттуда несколько кинжалов. Глаза у Мойсе сразу загорелись, «разбежались и не сбежались», как он потом в шутку говорил. Один из ножей отличался серым, тускло поблескивающим лезвием длиной от кончика большого пальца до кончика мизинца полностью раскрытой ладони. Ручка была наборная, из искусно подогнанных