дёрнулась и провалилась в забытье.
Когда Василиса снова открыла глаза, над ней нависало нечёткое, но узнаваемое лицо Майи.
– Ох, деточка! – она схватила Василису за плечи, чтобы помочь ей сесть. – Ну, ты нас и напугала!
Василиса с трудом привстала и огляделась. Скромное убранство комнаты с расставленными повсюду скляночками и развешанными по стенам пучками трав подсказали, что она находилась в доме знахарки. Горло саднило, а лёгкие, казалось, были покрыты множеством ран. Болели щека и правая рука, на которых Василиса почувствовала тяжесть повязок. Майя поднесла кружку с каким-то отваром и заставила выпить. Отвар приятно пах, но оказался горьким на вкус. Василиса закашлялась.
– Это дурман-трава. Сейчас боль уйдёт, – Майя понимающе погладила её по спине и помогла снова лечь. Василису начала бить дрожь. Сознание все ещё было затуманено, и она никак не могла понять, что происходит. Чувствовала только боль, страх и жуткую усталость, которая с каждой секундой всё больше и больше наваливалась на неё.
– Тебе повезло, что Миколка рядом оказался, он тебя из огня-то и вынес, – кудахтала Майя, хлопоча вокруг чародейки, обтирая её лицо и руки тряпицей, смоченной чем-то холодным. Василиса измученно стонала от прикосновений и слушала её слова сквозь подступающий сон, в котором нехотя, но прочно увязала.
– Поспи, детка, поспи, завтра оно полегче будет, – пробормотала Майя. – Засыпай. Утро ещё не скоро.
Прошло два дня, прежде чем Василиса наконец проснулась. Она открыла глаза, чувствуя, как с дневным светом в ней просыпаются страшные воспоминания.
Нет, это был только сон! Василиса вскочила в постели, Майя сидела рядом. Её скорбный вид отозвался ноющей болью где-то глубоко в груди. Василиса хотела кричать и плакать, но остатки дурман-травы из отвара Майи ещё бродили в крови, не давая волю боли, которая уже начала разъедать её сердце.
Майя помогла Василисе умыться, одеться и сесть за стол. Чародейка равнодушно отметила, что раны затянулись.
Завтракали молча. Василиса с трудом запихала в горло треть тарелки пшеничной каши, а Майя – и того меньше. Знахарка то и дело бросала обеспокоенные взгляды на Василису, а та равнодушно ковырялась в еде. У Василисы просто не было сил на эмоции – вообще ни на что. Она знала, что разрыдается позже, когда окончательно примет реальность произошедшего и когда никого не будет рядом.
Майя тяжело вздохнула, поднялась с лавки и исчезла в сенях. Спустя минуту она вернулась с увесистой книгой в руках.
– Вот, – Майя протянула книгу. – Мы, когда дом потушили, вернее… Когда он сам потух… Огонь-то колдовской оказался, его водой не потушить. Книга там была – не тронул её огонь.
Василиса взяла книгу в руки и стёрла с обложки копоть. Ну и на что ей эта книжонка по основам теоретической магии? Было невыносимо противно от того, что какая-то горстка бумаги уцелела, тогда как всё остальное сгорело дотла. Василиса с раздражением пролистала страницы, как вдруг ей на колени упал конверт, подписанный аккуратным почерком наставника. Письмо? Василиса взяла конверт в руки.
Внутри