чудом поменял соседа по парте. Вовка был отправлен на задний ряд.
Теперь со мной сидит хулиган Борька – парень не менее целеустремлённый.
И что из этого выйдет, не известно.
СВОИ
В прихожей раздался звонок и Сашка навострил уши. Было ясно, кто может оказаться за дверью. И ничем хорошим это не светило. Покрепче сжав в руке перо, он стал ещё усердней выводить в тетрадке букву за буквой, внимательно прислушиваясь.
Мать вышла в коридор, спросила, кто там. Щёлкнул замок, заскрипел навес и послышался голос. По визгу – соседка.
– Нина Васильевна! И вот что, что же это творится у нас?
Мама в ответ:
– Здравствуй, Маруся. Что у тебя стряслось?
Визг стал громче:
– У меня стряслось! Это у меня-то стряслось! Нет, вы посмотрите! Вы когда своего Сашку приструните? Он моего Илюшу чуть не убил. Кирпич ему в голову запустил…
Во врёт! Сашка аж привстал.
Но тут послышался глухой голос Илюхи:
– Бомбочку водяную.
– А это что, не кирпич? Не кирпич? – продолжался визг. – Вон всю рубаху замочил! Ещё не хватало, что бы кирпичами начали швыряться!
– Илюша! – голос матери оставался спокойным. – Что случилось? Кто тебя облил водой?
– Какой водой? – кричала соседка. – Какой водой!
– Маруся, дай парню сказать. Что случилось, Илюша?
Снова забурчал глухой голос:
– Я не знаю. Я во дворе был. Кто-то сверху пакет бумажный с водой кинул.
– А кто кинул?
– Да вот ваш Сашка и метнул! Кто ещё-то? Он и на прошлой неделе драться лез, и в школе…
– Марусь! – голос мамы отвердел и стал резким. – Илюша, кто в тебя бросил?
Сашка слушал. Сейчас этот гад точно наврёт и тогда…
– Не знаю. Не видно было. Сверху.
– А когда это случилось?
– Только что.
– Нина Васильевна, а вы своего Сашку зовите. Чего не зовёте? Пусть сознается.
Наступила короткая пауза, потом отчётливо прозвучал голос матери:
– Его дома нет. С дедом уехал. Еще утром.
– Как нет? Совсем нет? – голос соседки сник и перестал визжать. – А кто же тогда?
– Мне почём знать. Да и чего ты дом полошишь? Из-за баловства.
– Сегодня баловство, а завтра кирпичом жахнет. А то и чего хуже…
– Нету никого, – оборвала её мать. – Уймись.
Дверь захлопнулась.
Нина Васильевна была справедлива, на отсутствие тяжёлой руки не жаловалась, поэтому Сашка, уткнувшись в тетрадку, ждал её без радости. Хотя Илюхе, ябеде кукурузному, все равно не выгорело. Поделом.
Мать подошла к столу, вытерла ладони о передник и глянула сыну в макушку.
– Ну, красавец, как было?
– Чего было? – очень хотелось оттянуть признание.
– Ты слышал.
– Чего слышал?
– Не дури. Ты кидался?
Сашка положил перо на стол и молча кивнул.
– А что не поделили?
– Да