какая она красавица-раскрасавица с мужиками разгуливала, и про зятя ейного, у которого заначка в матрасе и ящик водки в чулане, про внучонка – Тольку, который рубли пенсионные из комода тырит… Короче всё! И про Потаповну не забыл. Как она со склада два ящика сушёного лука в прошлом году спёрла… Ну, может, только про племянника немного переборщил – не надо было говорить, что он уж давно на неё не только зуб точит… Тут, признаю, погорячился.
– А они?
– Молчали, пока говорил. Даже не шелохнулись. Крыть-то нечем, видать. А может удивлялись чему. И чему бы?! Потом Кузьминична дрожащей рукой – правда-то глаза режет – очки на нос напялила, разглядела меня, да ка-а-ак заорёт на весь двор:
– Ты кто?!
Дед, блин, пихто, – говорю. Вот кулёма. Я от её крика чуть не оглох. Вскочили обе и… как ветром сдуло. Коты у них, ты посмотри-ка, блохастыми считаются. И говори после этого…
Василий нахмурился, замолчал. Колька покосился на него с опаской. Как-то выходило, что слушать кота интерес уже поубавился. Штука в том, что в кармане лежал полтинник, который он стянул вчера из кошелька у матери… Вдруг знает? Пацан примирительно спросил:
– Ну, чего ты всё ругаешься да ругаешься? – при этом нащупал и покрепче сжал в кулаке монету, – авось, не догадается.
Но кот, ни с того, ни с сего, взъерепенился так, что воробьи разлетелись:
– Ругаюсь?! Я ругаюсь? А ты чего расселся-то? Уши развесил. Вон, вы с охламонами футбол гоняли вчера – окно на первом этаже кто грохнул? Я что ли? А псу соседскому – уж как собак ненавижу, а и то жалко! – какого чёрта к хвосту консервные банки привязали? Серёжка – подлец! – шину у мопеда дяди Фединого – дворник он конечно никакой, но тоже человек – ножиком изрезал? Изрезал. А ты говоришь «чего недовольный». Душа болит. Да что толку? Вам говори, не говори, как об стенку горох.
Колька засобирался и хотел уж было прощаться.
– А ты, мил друг, уроки сделал? – вдруг грозно спросил Вася и янтарным глазом окинул парнишку с головы до пят. – Небось, и не начинал ещё? Мотаешься во дворе, а делом заняться лень?!
Колька опешил, растерянно помотал головой и встал.
– Да я это… сегодня мало задали.
– Но задали же, – кот глядел строго, как математичка. – Так нечего сопли жевать. Я тебе всё рассказал?
– Вроде, да… – промямлил Колька.
– Тогда выполняй уговор, шуруй домой и быстро садись за уроки.
Парень раздумывать не стал. Денёк сегодня и так не сахар. Утром от матери влетело, в школе классная отругала, да ещё в кармане, как назло, полтинник ворованный. А этот, не гляди, что кот, всё пронюхает. Не был бы говорящий – дал бы пинка. Нельзя – нажалуется. Потом греха не оберёшься.
Колька буркнул:
– Пока, – и бочком-бочком двинулся к подъезду.
Но в спину всё-таки прилетело:
– И деньги матери верни!
«Разговорил на свою голову» – поморщился пацан и ускорил шаг.
Василий