Веронику Эстель Амейн, и он слышал за спиной сбивающееся дыхание Норы. Она ещё не знала, что её ждёт. С тяжёлым сердцем он обернулся к ней с последним напутствием.
– Нора, ты должна выполнять все мои указания беспрекословно, помнишь?
Нора кивнула. Необычайно грузная женщина, она возвышалась над Госсом на две головы и отсекала свет ламп в той части коридора, что они уже миновали. Пути назад нет.
– Ты будешь удивлена, когда увидишь заключённую, потому что она ещё девочка, – продолжил Госс, – но процедура будет стандартной.
– Лейт’нант Госс… – тихо прогудела Нора, как большая пчела. Её глаза беспокойно расширились.
– Это мой приказ, Нора.
Госс заметил, как она отвела взгляд и стала переминаться с ноги на ногу, но не придал этому значения. Он знал, что исполнительная Нора сделает, как он скажет.
Ещё две дюжины шагов, и вот… Вероника бросилась к решётке – маленькая загнанная птичка. Она смотрела на него молча и пристально, вместо того чтобы биться в рыданиях и задавать вопросы, на которые у него не было ответов, как ещё полчаса назад. Госс отпер дверь, пропуская Нору в клетку. Пришлось прикрикнуть на женщину, чтобы она вышла из транса, в который впала при виде девочки.
– Раздевайса, – сказала Нора.
Вероника отпустила прутья решётки и уставилась на Нору снизу-вверх.
– Нет!
– Раздевайса, – повторила женщина.
– Зачем?
Госс тяжело выдохнул и тоже шагнул в камеру.
– Послушай, э-э… Вероника. Мы не хотим причинять вреда…
– Я надеюсь, – тихо сказала Вероника. – Меня же господин Роттер сюда отправил.
– Эм, да, насчёт этого… – Госс потёр переносицу, мысленно желая убраться отсюда как можно скорее. И никогда не возвращаться. – Обстоятельства изменились – мы должны проводить тебя в другое место. Поэтому нужно, чтобы ты переоделась и получила номер.
– Номер? – глухо спросила девочка. – Зачем?
– Потому что здесь у всех есть номера, – терпеливо ответил Госс.
– Но это тюрьма.
Госс промолчал. Вероника задала следующий вопрос:
– Как я получу номер? Это как паспорт?
– Не совсем… – начал было Госс, но Нора перебила его.
– Тату, – сказала она, пригнулась, чтобы казаться ниже, и вдруг попробовала улыбнуться. Это выглядело устрашающе. – Я сделаю тату. Не больно.
Вероника отступила на шаг и упёрлась в стену. Госс не мог больше на это смотреть, он махнул рукой и отвернулся.
– Раздевайса, п’жалста, – сказала Нора.
И спустя несколько долгих секунд Госс наконец услышал шорох ткани, и что-то мягко скользнуло на пол.
– Ещё, – это был голос Норы.
Снова Госс слышал ткань и пыхтение Вероники, вероятно, стягивающей штаны, как вдруг раздался другой звук – мягкий «плюп», и Нора удивлённо ойкнула. Госс немедленно обернулся и увидел, как девочка, одной ногой в штанине, ползёт по полу за сложенными листками бумаги. Их было всего три – три небольших