малой, – произносит Кел. Забирает телефон, сует обратно в карман. – Хочешь верь, хочешь нет. Дошкуришь или как?
Трей продолжает шкурить, но по его движениям Кел понимает, что разговор не окончен. И действительно – через минуту пацан спрашивает:
– Вы годный были вообще?
– Вполне. Дело свое знал.
– Вы были сыщиком?
– Ага. Последнее время.
– А каким?
– Имущественные преступления. По большей части грабежи. – Улавливает по виду Трея, что это его разочаровывает. – И задержание беглецов, иногда. Выслеживал людей, которые пытались от нас прятаться.
Стремительный взгляд. Судя по всему, акции Кела вновь поперли вверх.
– Как?
– Да всяко. Разговоры с родней, дружками, подругами, приятелями, кто у них там есть. Слежка за домами, за теми местами, где тусуются. Проверка, где пользовались своими банковскими карточками. Бывает и прослушка телефонов. По-разному.
Трей все еще смотрит на него пристально. Руки у него замерли.
Келу кажется, что он, возможно, нащупал причину, зачем малой сюда ходит.
– Хочешь стать сыщиком?
Трей смотрит на него как на тупицу. Келу по кайфу этот взгляд – таким награждают в классе слабоумного ребенка, который опять тянется за резиновым печеньем.
– Я?
– Нет, твоя прабабушка. Ты, ты.
Трей спрашивает:
– Сколько времени?
Кел смотрит на часы.
– Почти час. – Малой продолжает на него смотреть, Кел спрашивает: – Проголодался?
Трей кивает.
– Давай гляну, что у меня есть, – говорит Кел, откладывая молоток и вставая. Колени трещат. Сорок восемь, думает он, еще не тот возраст, чтоб собственный организм тебе всякие звуки издавал. – Аллергия есть на что-нибудь?
Малой смотрит на него непонимающе, будто Кел заговорил по-испански, и пожимает плечами.
– Бутерброды с арахисовым маслом ешь?
Кивок.
– Хорошо, – говорит Кел. – Других разносолов нету. Дошкуривай пока что.
Он отчасти ожидает, что пацана, когда он вернется с едой, уже не будет, но тот на месте. Вскидывает взгляд и протягивает Келу деревяшку на проверку.
– Вроде ничего, – говорит Кел. Подает малявке тарелку, вытаскивает из-под мышки пакет с апельсиновым соком, а из карманов худи – кру́жки. Может, растущему ребенку надо б молока, но кофе Кел пьет черный, и молока в доме нету.
Они сидят на земле и едят молча. Небо – плотная прохладная синева; с деревьев начинает опадать желтая листва, легко лежит на траве. Над фермой Лопуха Ганнона немыслимыми текучими геометриями пролетает туча птиц.
Трей откусывает смачно, по-волчьи, с увлеченностью, от которой Кел радуется, что сделал пацану два бутерброда. Когда с едой покончено, сок Трей хлещет, не прерываясь на вдох.
– Еще хочешь? – спрашивает Кел.
Трей качает головой.
– Мне пора, – говорит. Ставит кружку, утирает рот рукавом. – Можно я завтра еще приду?
Кел отвечает:
– А тебе в школу не надо?
– Не-а.
– Надо. Тебе сколько?
– Шестнадцать.
– Херня.
Малой