местами с живыми героями. Здесь пока – тишина. Есть какие-то противоречья, как, например, Джульетта довольно долго ругала Ромео, что оказался таким прохиндеем. Но почти тут же закрыла эту занавесь.
Нет даже отчетливого противостояния Корделии и ее отца Короля Лира:
– Я могу выйти замуж только за любимого, а Король Лир наоборот:
– Разрешаю только за нелюбимого.
Уже есть с чем разбираться. Здесь вообще – ноу проблем. Но что-то должно быть, также было в Гамлете:
– Кому нужен Призрак? – но потом оказалось, что он так может посветить на Сцену, что будет видна вся подноготная взаимоотношений матери Гамлета с обеими братьями:
– За одним замужем – другого любит.
Есть и другой вариант, она замужем за братом короля Гамлета, но становится – после убийства этого брата – женой короля Гамлета. В любом случае, есть предыстория.
Здесь – пока не видно.
В Двух Веронцах вся предыстория – это само устройство мира по Евангелию, мира с Посылкой События, что в пьесе Итальянский лес должен быть обязательно заменен на Шервудский, ибо и Гамлет – это не тот или иной брат, а:
– Один из них в роли другого. – Ибо сама суть мира по Евангелию:
– Человек может подняться на сцену только: В Роли Другого Человека.
Как это и понял перед самой Сценой царь Агриппа и ужаснулся смелости Апостола Павла, что он смог это сделать. Сам:
– Пока погожу.
В Двух Веронцах Шекспир дошел до очевидного парадокса:
– Плаванье по суху, аки по воде, что при поездке в Милан, можно смело остановиться и в Падуе, – ибо:
– И то, и другое – СЦЕНА.
И конечный пункт путешествия, и место действия спектакля, т.к.:
– Не только театр – это Театр, но и Весь Мир – это Сиэтэ.
Здесь пока – детский утренник. Противоречия перебегают через дорогу, но тут же прячутся в прибрежных кустах.
Куда изгнан Ромео? В зрительный зал? Скорее всего. Скорее всего, тайна в конкретности древней вражды между этими родами Монтекки и Капулетти. И не похоже, что это вражда Нового и Ветхого Заветов.
Сама суть Воображаемого Разговора с Александром 1, как и Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана, не в том, кто прав:
– Царь или Пушкин, Макферсон или Джонсон, – а в устройстве мира уже по Новому Завету:
– Любите врагов своих, т.к. в их роли вам и предстоит выйти на Сцену Жизни.
Как враждебный Шервудскому лесу Итальянский – может жить на сцене, только, как Шервудский. Мир по Новому Завету стал двойным. Кто здесь в роли кого – пока уму непостижимо.
СЦЕНА 111.
Келья БРАТА ЛОРЕНЦО.
Уже вчера перед сном, когда закончил писать было – как говорится – после передачи Юрия Вяземского про партию и правительство времен 20-го съезда, которая сейчас еще продолжается в беседе с приглашенным судьей Запашным.
Как и было сейчас точно сказано про Шопенгауэра:
– Женщина смотрит на мужчину, как на человека, от которого