на мои слова в городе было объявлено о новой казни, – заговорщиков было немало, новый правитель держал всех в страхе.
Я старался не попадаться на глаза десятнику, который начал было искать меня, денег он мне еще не отдал, палач был жив. Ему так и не удалось найти меня, несмотря на свои связи. В день казни я пришел на главную площадь. Почувствовал десятника на другом конце площади, я посмотрел на него. В нем все так же кипела ненависть и злость.
Палач взошел на плаху, обвиненный сказал последнее слово. Ему рубили голову за убийство и измену правителю. Палач взял топор, толпа замолкла, и тут его охватило пламя. Он упал с парапета на землю, все еще охваченный пламенем он побежал, потом начал валятся по земле, но огонь не угасал.
Толпа расступилась и замолкла в ужасе. Тем временем я продвигался к плахе, на меня мало обращали внимания, все были заняты телом палача, в который заживо сгорал. Я взошел на плаху, смело расталкивая испуганных людей. Осматривая толпу, ища там десятника. Увидев его и встретив его взгляд, я кивнул ему, но в его глазах был страх, он узнал меня. Приговоренный к казни был связан, и лежал лицом вниз.
Я повернулся в сторону судей и вельмож, тех, кто приговаривал и судил. Они заметили меня, я осмотрел на них спокойным взглядом, они не совсем понимали, что происходит. Я взял топор и выполнил приговор, не закрывая лица, как другие палачи, и не боясь никого. Люди в ужасе и панике убегали с площади, – от огня в котором сгорал палач, и нового палача, которого давно уже все знали на лицо.
Князю понравился новый палач, который своим видом наводил ужас. Я жил на окраине города. Единственный человек, с которым я общался, и кто не боялся меня – это бывший шут – карлик. Он приносил мне еду и вино. А также все слухи и новости. По сути, он был моим слугой. Когда я и карлик Ро, шли по улицам города, нас пытались не то что обходить, весть о нашей прогулке моментально разлеталась по городу, и обычно мы мало встречали случайных прохожих. Ро – карлик, теперь вспоминал все свои обиды. Он долго был шутом во дворце, но потом его выкинули из дворца, и у него началась совсем другая жизнь. С ним делали все что хотели, пользовались как куклой и много издевались, потешаясь над маленьким уродцем. Теперь его обидчиков трудно было найти. Они прятались, боясь выйти на улицу, но все равно я их казнил, вытаскивая из дома голыми руками и тащил их на плаху. Даже правитель не мог никому сказать, что его палач казнит не только по его приказу.
За эти казни Ро рассказывал мне все, правителе и его окружения.
Я был слугой демонов, слугой – который не может противиться своему хозяину, перечить ему, и слугой, который бунтовал каждый раз когда выполнял свой долг, свою обязанность, отнимал у людей их дар – жизнь. Когда я возвращался домой, меня сжигало от ненависти к самому себе, я не хотел убивать. Власть огня была в моих руках, но я не смел пользоваться ею, зная, что так будет хуже не только мне, но и остальным. Но все же я заклялся служить ему, и не мог не выполнять свой долг. Поэтому был палачом, я убивал чтобы жить, много раз обдумывая, справедливо ли это, всякий раз топя свои думы в вине. Но оно только разжигало во мне огонь, его жажду, а я сопротивлялся, превозмогая