себе его представляю. В любом случае, пойти берегом тебе не удастся.
Это почему?
Потому что берег – понятие кажущееся, мираж. Он расположен за пределами Графства и приблизиться к нему можно лишь в «дни открытых дверей» или по особому приглашению кого-то из живущих там, но такую «визу» выхлопотать почти невозможно. А тебе что, не по душе наше Графство?
Тут меня осенило. Разумеется, мальчишка – какой-то знакомый Оле из соседнего поселка. В месть за Йонку они, должно быть, вышибли из меня сознание, приволокли сюда и теперь глумятся… А иначе откуда этому Хегле знать о «графских» бреднях Йонкиной мамаши?
Озаренный разгадкой, я со злобой повернулся к пытающемуся меня надурить наглецу:
Ну, и где же твой дружок Оле? Думаете, что обведете меня вокруг пальца? Давай-ка выкладывай все по-хорошему, иначе я не только доберусь до моря, но и утоплю тебя в нем!
Лицо Хегле вытянулось, он непонимающе уставился на меня. Однако его недоумение не продлилось и нескольких секунд – он снова улыбнулся и спросил, словно не расслышав угрозы:
Оле – это тот, кто пришел вместе с тобой?
Нахальство этого хлыща с поднятым воротником раздражало. Даже после того, как я разгадал их с Оле гнусную задумку, он не желал ни в чем признаваться! Ну, да это свойственно людям трусливым и твердолобым, ничего в том необычного нет.
Прекрати строить из себя черт знает что! закричал я в гневе. – Где Оле?! И где, наконец, дорога к морю?
Не знаю я твоего Оле, вздохнул погрустневший от моего тона парнишка. – Пока не знаю… А до моря, как я уже тебе сказал, без особого разрешения добраться невозможно.
И кто же выдает у вас такие разрешения? поинтересовался я самым язвительным тоном, на какой был способен.
Граф или Графиня. В нашем с тобой случае именно она.
Отчего ж не Граф? Он-то, должно быть, поглавнее будет?
Ничуть. У Графа свои подданные и свои заботы, а у Графини – свои.
Теперь уже я смотрел на явно тронувшегося умом парнишку с жалостью. Он, похоже, даже не расслышал в моем голосе сарказма и нес свой бред вполне серьезно. Но не это сейчас было главным – гораздо важнее было добраться до поселка и найти, наконец, виновника или виновников моего малоприятного приключения. В том, что здесь замешан Оле, я почти не сомневался, но ведь не мог же он в одиночку провернуть все это? То, что сбрендивший Хегле каким-то образом причастен к этой истории, казалось мне теперь маловероятным – слишком уж искренне повествовал он о своих графьях, да и грустная его мина не казалась мне наигранной. Ну, да Бог с ним, пусть остается со своими галлюцинациями, мне-то что за дело? Впрочем, спасибо ему за воду.
Эй, Хегле, или как там тебя! Мне пора, слышишь?
Тот медленно кивнул.
Слышу. Куда пойдешь?
Известно куда – до моря, а там берегом в поселок.
Ну, попробуй.
А что, скажешь, не выйдет?
Я уже дважды сказал тебе это, к чему повторяться в третий раз?
Ну что ж, посмотрим! Счастливо оставаться!
И я опрометью бросился по направлению синеющего далеко внизу моря, чьи волны я