ниспадал шатром воздушный темный балдахин. На длинной цепи царственно качалась рожковая люстра из черного хрусталя, а по стенам висели факелы. У подножия кровати блестел большой сосуд для купания в виде чаши на подставке. В углу опочивальни на шкуре льва стояла золотая арфа. Ее струны искусно перебирал маленькими пальчиками Харли. За огромной арфой крохотный человечек был едва заметен.
– Вот это да! – восхищенно произнес череп. – Это ты так играешь?
– То есть ты у нас и повар, и музыкант? Может, еще споешь нам что-нибудь? – спросил Вуди.
Маленький арфист заглушил струны прикосновением ладони.
– Это прекрасно, Харли! – воскликнула горгулья.
– Спасибо, Джина, – произнес крохотный арфист.
– Ты здорово играешь, дружище! – оценил Корс.
– Моя золотая! – произнес Харли и погладил струны чудесного инструмента. – Ее Милость вечерами просила меня играть на арфе и засыпала под ее звуки со второго аккорда. Бедняжка, запылилась! – обратился он к арфе. – Как давно я не прикасался к тебе, – и прекрасные звуки арфы снова поплыли по будуару.
– Браво, Харли! – перебил игру карлика Люк. – Значит, это опочивальня леди Гилмор, я правильно понимаю?
– Да, это покои Ее Милости.
– Мне не нравится, с каким благоговением ты о ней говоришь, – заметил Корс.
– Привычка. Не более того, – ответил карлик.
– Мы должны спустить арфу в залу, – подумала вслух горгулья.
– Прекрасная мысль! – поддержал Харли.
– Да? – хмыкнул Вуди. – Вот сам ее и потащишь, арфист.
– Перестань, брат. Джина права. Арфа может быть нам полезной. А наш прекрасный музыкант, между прочим, еще и вкусно нас накормил.
– Я помогу, – поддержал орел.
– Давайте завтра, а? Может, тут заночуем? Вон какая великолепная перина! – Вуди плюхнулся на постель и закрыл глаза.
– Немедленно встань, Вуди! – гаркнул орел. – Не веди себя как младенец.
– Не смей! – пропищал Харли.
Люк тоже вслед за братом взобрался на ложе, и они стали прыгать на перине и бросать друг в друга подушками.
– Ха! Мимо! Не попал! – поддразнил Вуди брата.
Корс, Адам и Джина переглянулись.
– Юноши, прекратите! – попросил череп.
– Мальчики, мы здесь не за этим! Достаточно! – по-отечески сказал Корс.
Братья как будто не слышали их.
– Вуди, ты первый начал! – крикнул Адам. – А ты, Люк, вообще – Избранный! А Избранные, между прочим, так себя не ведут.
– Люк, должен сказать, ты, будучи стариком, казался благоразумнее.
– Избранный… – строго произнесла горгулья.
Люк, наконец, услышал и стащил брата с кровати:
– Ну, хорошо, хорошо, мои целомудренные зануды.
– Ее Милость, э… то есть Ядвига, сразу заметит беспорядок, – предупредил Харли.
– О, да! – засмеялся Вуди. – Судя по хаосу на ее кухне, эта неряха ничего не заметит.
Корс стал клювом поправлять смятую постель. Горгулья сняла лапами пару факелов