Муллей, привставая на цыпочках, он бесконечно выглядывал то из-за левого плеча Скатолы, то из-за правого Цецины. Муллей перебирал в руках бумажные свитки и издавал тяжелый вздох, наскоро оглядев объем документов. Вся колонна представляла для него не людей, обоз и конницу, а идущие в ряд кипы официальных и неофициальных бумаг. Его глаза вместо легионера видели врачебные осмотры, направления новобранцев и послуживших солдат, расписание дежурств, ежедневные списки паролей часовых, записи уходов и прибытий, списки составов, персональные карты на каждого, где до мельчайших подробностей расписана жизнь ее обладателя от геройских поступков до количества поносов, и еще, и еще, и еще. Он видел перед собой стопами сложенные бумаги, требующие его обязательного прочтения. Может, и лишнее добро отыщется, наградив тем самым Муллея за сей тяжкий труд. Не смыкая глаз, выискивать его, это лишнее, да еще сберечь от жаждущих наживы чужих лапищ – дело, требующее скрупулезности и хорошего навыка.
К встречающим когорту присоединился и врач Аристон, его спокойный взгляд хирурга, много повидавший на своем веку, пытливо скользил по проходящим, как бы заранее определял своих будущих пациентов. Когда в воротах показалась санитарная повозка, Аристон, позабыв про невозмутимую личину, почти с нежностью стал оглаживать присланное для него из лагеря легиона.
Марк Статий, поравнявшись со Скатолой, уже открыл рот для официального доклада, но был прерван резкой фразой:
– После, после, размещай людей!
Ворча себе под нос, Статий занялся размещением прибывших.
Теперь, когда жизнь до краев заполнила лагерь, организованность и дисциплина римских подразделений проявилась со всей очевидностью.
Несмотря на то что численность форпоста увеличилась в несколько раз, не было и намека на суету и неразбериху. Каждая центурия знала свое место, пришедший отряд военных инженеров занимал несколько палаток рядом с мастерскими, а повозки ровными рядами выстраивали на подготовленном участке, рядом с тиром, для лошадей вдоль стен устроили стойла.
Форпост копировал стандартный военный лагерь, но был намного меньше и не имел домов для командира легиона, его штаба и трибунов, но при этом вмещал в себя виа претория и виа принципалис, делящие лагерь на равные части.
В качестве тягловой силы в основном использовались мулы, но в повозках военных инженеров Вибия Бальбила и Амулия Тарквина Скатола увидел невысоких испанских лошадок гаррани, они были очень выносливы к далеким переходам и изнуряющим маршам.
Увидев центуриона, Бальбил и Тарквин спрыгнули с повозок и радостно воскликнули:
– Марк! Галерий! Приветствуем вас!
Скатола улыбнулся:
– Как отпустил вас Оппий Сабин. Уж не сбежали ли вы? Может, нам ожидать гневного окрика легата?!
– Прослышав про твою полную веселья жизнь, попросились сами. Мы-то думали, у тебя