соседей, проследить, чтобы накрыли стол под грушей, все приготовить, – только ты с этим и справишься!
– Ладно, мама, – неохотно согласился Леня, – с праздником ты хорошо придумала и я, конечно, выполню все твои поручения, но так ведь тоже нечестно, – сделал он недовольную мину, – я с Маней даже поговорить не успел нормально.
И, подхватив девочку на руки, он подбросил ее вверх.
– Я тебя что – теперь все время должен на руках таскать? – крепко обнимая ее, спросил он, – ты чего такая маленькая?
– Да кто тебя просит меня таскать? – шутливо треснула его по затылку Маня. – А ну, поставь меня назад!
Джульетта, до сих пор незаметно лежащая в углу, вскочила и всем своим мощным торсом налетела на Леню, едва не сбив того с ног.
– О! – воскликнул юноша, ничуть не испугавшись, – еще один призрак объявился! – Место, Джульетта, – успокоила Маня рассердившуюся собаку, – не бойся, никто меня здесь не обидит.
Странное чувство охватило Маню, когда она оказалась в объятиях Лени. Что-то новое почувствовала она при этом, что-то, чего ранее никогда не было. От близости юноши она испытала непонятное чувство то ли смущения, то ли неловкости. И в то же время ей хотелось обхватить своего детского друга двумя руками и застыть в его объятиях. «Какой же он стал все-таки красивый!» – мелькнула у нее мысль. У Лени же никаких таких чувств не было и в помине. Он шутливо тряс подружку, тискал ее и подбрасывал вверх, не обращая никакого внимания на мрачно следящую за ним Джульетту.
– Как же еще с тобой можно разговаривать, если ты от горшка два вершка? Ты вообще расти собираешься, или так маленькой и останешься? – дразнил он ее. – И вообще, – опустив, наконец, Маню на пол, вернулся он к старой теме, – с какой такой стати ты оказалась во дворе Картамышевых? Ты ведь была там всего один раз в своей жизни!
– Я не помню, Ленчик, – пожала плечами Маня, – я ведь уже рассказывала.
– Странно все-таки это и о-очень непонятно…, – недоверчиво покачал головой юноша.
– Господа, – внушительно сказал доктор, – должен предупредить всех присутствующих, и особенно тебя, Леонид, – строго посмотрел он на сына, – чтобы никто не вздумал волновать девочку никакими расспросами, это может ухудшить ее состояние. Со временем все прояснится, но сейчас прошу всех воздержаться от любых вопросов, это понятно?
– Понятно, – неохотно ответил за всех Леня, – что ж тут непонятного. Нельзя так нельзя.
– Папа, берите Маню, и садитесь все в карету, – велела Анна, – а я пока схожу на кухню, сделаю необходимые распоряжения к сегодняшнему обеду и тут же спущусь к вам. Ах, Аркадий, – обернулась она к мужу, – я так счастлива!
– Я рад за тебя, дорогая, – нежно ответил доктор, обнимая жену, и Маня увидела, как вспыхнули глаза матери, и поняла, что ее замужество вовсе не было вынужденной мерой, как она сама хотела это представить, и что с доктором их связывает настоящее чувство. К своему стыду, она ощутила при этом не радость, а досаду, и очень расстроилась по этому поводу. «Радоваться должна за мать,