действительно был закрытый, в многочисленных «ящиках» трудился секретный народ, зачастую из тех же физтехов, так что образовывались целые научные и инженерные династии.
Восемнадцать баллов, набранные Викой, составили две четверки за письменные по математике с физикой и две пятерки за устные. Пятый экзамен, сочинение, проверяли преподаватели кафедры английского языка и, особенно не придираясь, влепили пятерку.
Однако было одно «но». Внушительная сумма баллов еще не означала автоматического зачисления, поскольку такого понятия, как проходной балл, на физтехе не существовало. Можно было не поступить и с восемнадцатью баллами, а с тринадцатью – да. Все зависело от финального собеседования. Это был не случай с Семеном Весником, которого, не будь заступничества свыше в лице нобелевского лауреата, не спасли бы набранные баллы по физике и математике. У Вики с родословной все было в порядке, в родне только русские, татары да, может, еще мордвины. Только с евреями, из-за появления государства Израиль и общей антисемитской направленности Политбюро, доставшейся по наследству от Иосифа Грозного, разговор был особый. Для остальных национальностей могучего Советского Союза все проходило вполне демократично, с отдельными нюансами, конечно, но дух интернационализма, сознательно поощряемый партией и правительством, все-таки присутствовал.
Вопросы, задаваемые на собеседовании, могли оказаться самыми необычными: от десятого знака в числе Пи до вопроса, который любил задавать своим аспирантам Ландау. Например, «Видите графин с водой на подоконнике, объясните, почему та сторона, которая к солнцу – холодная, а та, которая в комнату, – теплая??? – ….. – А мы до вашего прихода развернули его на 180 градусов».
Так вот Викторию председатель экзаменационной комиссии спросил, если оставить открытой дверцу холодильника, то в кабинете станет теплее или холоднее? Вика не задумываясь ответила: «Так нельзя же открывать, холодильник может испортиться». Члены комиссии посмеялись, а, отсмеявшись, приняли ее не студентом, а кандидатом. Видимо, не поверили, что такая красивая девушка сможет выдержать сложности обучения, как-то не вписывалась ее внешность в привычный образ «синего чулка».
Так что первый семестр девушка стипендию не получала, а она была довольно солидной – целых пятьдесят пять рублей. В то время студенты большинства других вузов довольствовались лишь сорока. Впрочем, родители подбрасывали денег, так что все оказалось приемлемо…
Нахимов не знал, почему ему нравилась Вика, не мог себе объяснить, но, когда видел ее, в груди поднималась теплая волна, перехватывающая горло.
– Как мама Семена? – сразу спросила она.
Александр только махнул рукой. Что может чувствовать женщина, потерявшая единственного сына?
– Вчера прилетела, удалось билеты на самолет по телеграмме достать, хотя и с пересадками. Сейчас у него в комнате, вещи собирает. Тело в Курган увезет. А ты куда?
– Как куда? В читалку, завтра задание по матану сдавать,