сбежали. Улетели на корабле. Где они – никто не знает, – сказал он.
– Они – это?.. – осторожно уточнил Шеф, и что-то в его голосе словно выдавало тревогу.
Это Лотара удивило и немного задело, потому что на него реагировать явно не собирались, но он просто ответил:
– Ирон, Кирк, Ярван и… остальные.
Упоминать Витура Лотар не хотел и потому как бы обтекал его упоминание, называя тех, кто действительно мог пострадать.
– Кирк жив? – уточнил Шеф, словно ему не поверил.
– Жив, он был в плену у Зены, но Мартин смог ее… «переписать»? – сказал Лотар, уточняя последнее слово, плохо представляя, как это действительно можно назвать, чтобы это было понятно. – Он вернулся потом к нам сам.
– А Карин? Что с Карин? – неожиданно эмоционально спросил Шеф, затаив дыхание.
– Она у медиков. Подробностей я не знаю. Я ее не видел, но ее Берг вывез вместе с тобой. Думаю, он и сейчас с ней.
Шеф задумчиво кивнул без намека на ревность и злость.
– Я понял. Это хорошо, – сказал он, откинулся на подушку и закрыл глаза, словно он все узнал, все понял и ему надоело делать вид, что происходит что-то важное.
Лотар грустно улыбнулся и, ничего уже не говоря, покатился к двери. Ему хотелось заорать, что он действительно уходит, что это действительно навсегда, что он ему помог, но на этом все, что нет у него сил с этим вот так жить, нет никакого желания помнить ни то давнее прошлое, ни Пекло, которое снова их связало.
«Я хочу все забыть и тебя тоже», – думал Лотар, но не видел смысла уже хоть что-то говорить, а Шеф внезапно заговорил сам.
– Лотар, – окликнул он его по имени – спокойно и каким-то таким до боли знакомым тоном из прошлого, что стало не по себе, словно сейчас Оливер может начать говорить ему про математику и пойти проверять уроки.
Лотар поморщился от такого воспоминания, но все же обернулся.
– Я не думал о тебе, когда убивал твоего отца, – внезапно сказал Шеф, глядя ему в глаза. Голос от трубки у него был хриплый, а он еще и пытался говорить тихо, потому получалось не очень разборчиво, но Лотар все понимал и не мешал говорить.
– Я вообще о тебе не думал. Я был тогда дураком. Прости меня за это, – сказал Шеф, и Лотар тут же отвернулся.
Он хотел ему ответить. Хотел сказать, что он простил, иначе не пришел бы ему помогать. Он хотел сказать, что все в прошлом, что все уже неважно, но в глазах стояли слезы, будто он услышал слова, которые он ждал большую часть своей жизни.
– За отца прощение просить не буду. Я, конечно, идиот, что убил, но это не то, что стоит прощать, так что… видимо, прощай? – вопросительным тоном уточнил Шеф, не надеясь на другие варианты – и так для него явно сделали немало. Что с этим будет дальше – непонятно, но не Лотара же призывать к ответу, а тот и говорить не мог.
Кивнув, он быстро покинул палату, так и не обернувшись. Он закрыл рот руками и буквально запрещал себе плакать, но слезы сами лились по его лицу.
– Что с вами? Мы можем вам как-то