вы?..
– Неужели ты думаешь, что вы с той девчонкой могли незамеченными убегать по ночам на кладбище, чтобы удовлетворить свою похоть? Маленький народец все видит и рассказывает мне. А я никогда не забываю имен и лиц.
– Что я тебе говорил? Настоящие паразиты. Прятались в тени надгробий, выслеживая тебя. И, думаю, хохотали в глубине своих маленьких черных душонок, потому что нет зрелища более смешного, чем совокупляющиеся люди.
Я постарался проигнорировать его слова, но слегка покраснел.
– Кто его убил, – спросил я, – и почему?
– Мы могли бы назвать некоторые имена, не так ли, мои милые крошки? Но зачем? В этом нет теперь никакого смысла.
– Но не могли бы вы, по крайней мере, сказать, почему он был убит?
– Он узнал нечто, оказавшееся опасным для его здоровья. – Она вновь хихикнула. Павлины приветствовали ее ором. Видимо, это была удачная шутка. – Не так ли, мои милые крошки? Слишком много знал.
– Что это могло быть?
Радость исчезла с ее лица. Глаза посуровели.
– От меня ты ничего не узнаешь. Может быть, этой мачушке Кейен что-нибудь известно. Спроси ее, когда отыщешь. Скорее всего, и она ничего не знает. А мне плевать на всю эту историю.
Во второй раз за короткое время я услышал, как Кейен называют «мачушкой», и во второй раз я слышал это слово, после того как ушел из морской пехоты и убрался из Кантарда. Это было особенно грязное словцо из уличного сленга венагетов. Так называют женщину человеческой расы, путающуюся с существами иных видов. В нашем языке есть что-то подобное: «кобольдоложец» или «гроллесексуалист».
– Вы знаете, где она?
– Нет. Не знаю.
– Не подскажете ли вы мне, где можно найти ее родственников?
– Не знаю. Может быть, они все присоединились к ней. Может быть, бежали куда-нибудь, чтобы скрыться от позора.
Она хихикнула, но явно не от всего сердца. Павлины поддержали ее тоже не очень искренне. Это был не чистосердечный вопль, а скорее из милости.
– Можете ли вы мне хоть чем-нибудь помочь?
– Могу дать тебе совет.
Я обратился в слух.
– Будь осторожен, когда затеешь с кем-нибудь игры меж могильных камней. Особенно это относится к Кейен. Она может показать тебе могильную плиту, на которой начертано ее имя.
– Пора сматываться, – сказал я. – Больше ничего не выудим.
Морли согласился. Я поблагодарил Старую Ведьму, и мы отступили. Она тщетно пыталась продлить приятную беседу.
– Ну что, стоило с ней болтать?
– Безусловно.
Перед нами возник человечек в зеленом и красном. Он стащил шапочку, поклонился и поприветствовал Морли весьма красноречивым непристойным жестом. Хихикая, малютка скрылся в кустах.
На этот раз я не остановил Морли, когда он швырнул камень. Подглядывать из-за могильных камней?!
Хихиканье прервалось кратким: «Ой-ой!»
– Надеюсь, мне удалось проломить ему черепушку, – проворчал Морли. – Что будем делать?
– Вернемся