Из хроники времен 1812 года. Любовь и тайны ротмистра Овчарова. Авантюрно-исторический роман
и попробовать пролить свет на истинные мотивы его действий. Тем паче когда мы в точности знаем, что наши деньги излишне хороши против оригинала. А посему, пребывая в неведении касаемо первопричины столь странного поступка вашего друга, мы будем вынуждены приостановить, – приложился к лицу Кшиштофского своим мало располагавшим взглядом полковник, – наши денежные операции. Мера сия определённо повредит великому делу возрождения Польши, да и вам лично, мой дорогой пан Хенрик. Его превосходительство генерал Сокольницкий, под чьим высоким покровительством… Впрочем, довольно, не будем раздувать пожара и делать из мухи слона, – осёкся на полу фразе Тышкевич. – Льщу себя надеждой, в доме ротмистра вы отыщете столь нужные нам ответы. А теперь идёмте танцевать, а не то наше отсутствие станет заметным.
Не отличаясь аккуратностью и любовью к порядку – к слову сказать, эти добродетели были чужды и денщику Тихону, – Овчаров не разочаровал приехавшего к нему Кшиштофского, предоставив обильную пищу его уму и воображению. Беспорядочно теснившиеся на конторке чернильницы, склянки с красками, обломанные и очинённые перья, валявшиеся на полу кабинета и в гостиной, неубранные листы бумаги, пестревшие одними лишь подписями, обратили на себя заинтересованное внимание пана Хенрика. Сличив подписи на незаметно подобранном и спрятанном в кармане листе и на бывших при нём ассигнациях, Кшиштофский всё понял и поспешил поделиться открытием с Тышкевичем. Полковник сиял довольством, а когда пан Хенрик предъявил ему «исправленную» банкноту, выкраденную у Овчарова, испытал полный восторг.
Планы использовать способности отставного ротмистра по «доводке» ассигнаций с тех пор не оставляли Тышкевича, пока тот не попался на собственной беспечности. Покинув наводнённый фальшивками родной Виленский край, Павел решил сбыть собственные изделия в Смоленской губернии, а уж после заняться закладной. В одном доме он сошёлся с местным земским исправником и уселся с ним за карточный стол. Исправник оказался заядлым картёжником и, проигравшись дотла, долго не отпускал Павла, предлагая в заклад имевшиеся при нём ценные предметы. По доброте душевной Овчаров согласился и ссудил исправника своими изделиями. По иронии судьбы в кипу его подделок затесалась пара «неисправленных» банкнот. Съевший собаку на фальшивых ассигнациях исправник забил тревогу. Павла тотчас арестовали и под конвоем препроводили в тюрьму Королевского бастиона Смоленского кремля, где его и нашёл флигель-адъютант Чернышёв, в недавнем прошлом ответственный сотрудник Секретной экспедиции при Военном министерстве и личный представитель императора Александра при Наполеоне.
Благодаря перехваченному русской контрразведкой письму Кшиштофского к Тышкевичу агентам Высшей воинской полиции удалось выйти на ряд ключевых фигур грандиозной аферы и установить косвенную причастность к ней Овчарова. Однако найти самого ротмистра в связи с начавшейся войной оказалось непросто. То, что тот коротает свои дни в тюрьме