Киностудия, права на все его работы отойдут сыну. Лисовский об этом не знал. За оформление всех бумаг Давид обратился к другому адвокату.
– Хорошее решение. Честное.
– Даже не сомневалась, что ты так скажешь. Добродетельная, ты наша! Только отчего у тебя в глазах вечно черти пляшут?! – взвилась Лика, но тут же пришла в себя. – На момент нашего утреннего сбора Глеб не знал о решении отца. Давид «радует» нас по крупицам.
Вернулась ненадолго уснувшая тревога. Что он задумал? К чему все эти тайны, сложные ходы, достойные великих гроссмейстеров? Куда он ведет нас? Чего желал, встречая смерть?
– Тем проще, – пожала плечами я. – Не из-за чего будет драться.
– Не строй из себя идиотку, – обиделась Лика. – Тебе ли не знать, что это вовсе не все? Проблема в другом.
– В чем же?
– За месяц до смерти Давид продал абсолютно все свое имущество, не считая киностудии, яхты и Эдема. Деньги от продажи, а также со всех счетов, вкладов, исчезли бесследно. Пропали и оригиналы полотен, хранившиеся в Швейцарии. Вся его коллекция картин пропала! Ты понимаешь, какие это деньги?!
– Нет, – честно призналась я. – В искусстве я полный ноль.
Лика покраснела от досады. Но и слова лишнего себе не позволила. Ставки слишком высоки.
– Я считаю, что перед смертью он спрятал деньги и картины. И конверты, что мы получили сегодня – подсказка. Ключ к тому, где их искать.
Я нахмурилась. Слова Лики, сколь бы невероятными они не казались, походили на правду. Подобная затея вполне в духе Давида. Однако соглашаться с ней я не спешила.
– Зачем ему это?
– Понятия не имею, – развела руками она. – Повеселиться напоследок. Нас проучить. Упростил себе выбор наследника или наследницы. Дескать, кто нашел, того и деньги, а он, добрый такой, всем равный шанс дал.
– Равный шанс, -задумчиво повторила я. – А ведь правда. У каждого ровно по одной подсказке. И ведь эти предметы явно указывают на что-то…
– Так, ты с нами? –оживилась Лена. Я удивилась.
– С чего бы это?
Лика треснула сестрицу по ноге. Наверное, это должно было быть незаметно. Но стол от ее движения подпрыгнул, а гримаса Лены явно дала понять, что удар был сильным.
– Равны, да не у всех, – ничуть не смутившись, продолжила кинозвезда. – Ты вела его дела все последние годы. Никто не знал о нем так много, как ты.
– Вовсе нет, – замотала я головой и напомнила. – Я понятия не имела о его чудачестве.
– Но догадывалась? – прищурилась Лика.
– Нет. Если ему кто и помогал, то не я.
– Я тебе не верю.
– Твое право.
– Не поможешь?
– Нет. Но и мешать не буду.
В очередной раз услышав трель домофона, я содрогнулась. Тут же возникло малодушное желание притвориться, что меня нет дома. Но, устыдившись его, я смиренно поплелась открывать дверь.
Прислонившись плечом к дверному косяку, смиренно ждала пока поднимается лифт и гадала, чего ждать на этот раз. Увидев меня, Нина понимающе хмыкнула.
– Вижу, вдовицы тебя уже навестили.
Я